Великое Объединение наук
журнал "Hаука и религия", No8, август 1990 года.
Влаиль Петрович КАЗHАЧЕЕВ - действительный член АМH СССР, директор Института экспериментальной медицины. С его именем в последнее время часто связывают всемерную поддержку любых нетрадиционных, "экстраординарных" поисков в науке. Его монография "Учение В. И. Вернадского о биосфере и ноосфере" обратила на себя внимание именно интегральным восприятием всех указанных проблем. Hаш корреспондент И. Гольданская встретилась с академиком Казначеевым. Естествен- но, первый вопрос был о грядущей интеграции (или Великом Объединении) наук.
Великое Объединение наук
- Сталинизм и его "естественнонаучное продолжение" - лысенковщина привели к тому, что под вопросом оказалось развитие всей отечественной науки. Вместе с виднейшими ее представителями были ликвидированы генетика, теория организации естественной природы, основы кибернетики, которые могли бы преобразить мир. Потом пришла новая напасть - так называемый "период застоя", идеями которого оказались "татуированы" даже те ученые, которые выходят сейчас на передний край науки. У нас сегодня - плюрализм, но при этом весьма солидный по числен- ности пласт научных кадров, которые, как мы видим, не торопятся этот плюра- лизм принимать. Существует важнейший стык наук - в естествознании свойств живого вещества, его взаимодействии, по терминологии Вернадского, с косным веществом во Все- ленной. В лысенковский период анархии, ознаменовавшейся печально знаменитой "павловской сессией", этот научный подход был не только задвинут в дальний чулан науки, но и почти что выброшен за борт. Мы реабилитировали в какой-то мере генетику и кибернетику, но учение о свойствах живого вещества пребывает под прессом застоя. И не только в академической сфере. Вспомним отечественный научно-философский ренессанс на рубеже веков. Он включал в себя возрождение мысли во всех ее ипостасях - естественнонаучной, философской, религиозной. Живую и неживую природу в то время рассматривали в комплексе самых разнообразных ее свойств, разнообразием отличались и подходы. Сегодня же налицо явная диспропорция. Выдвинулись вперед физика и химия, даже отдельные направления биологии (к примеру, генная инженерия), в то время как космопланетарные и биофизические аспекты живого вещества - и в перспекти- ве человека, но рассматриваемого не в социальном, а в естественнонаучном пла- не - оказались на задворках науки. Отсюда - и потребность, как говорят военные, "выровнять фронт".
В. - В чем вы видите опасные "искривления" фронта?
- Из всей отечественной науки, начиная с 30-х годов, постепенно уходил прин- цип цельности знания, который, собственно, и вывел нашу науку на передовые рубежи. Мы все больше поддаемся прагматизму, "актуализму", а в философском плане - позитивизму. Эти "измы" стали теснить, подминать под себя многие крупные научные направления, и начатые лишь недавно, и продолжавшиеся в тече- ние десятков лет. Бесследно исчезали имена, забыты выдающиеся работы биологов П.П.Лазарева, А.Г.Гурвича. Сегодня все еще трудно провести через ВАК диссер- тацию, в которой бы положительно упоминался Чижевский. Почти забыт Бауэр, а поднимаемые ныне на щит идеи И.Пригожина лишь повторяют, на мой взгляд, его мысли. Сколько открыто нового - и сколько с вопиющей бесхозяйственностью отброшено "за неимением адекватного объяснения"! В 1926 году Вернадский писал, что в процессе развития науки должно существовать, и существует, известное правило: эмпирические обобщения имеют право на жизнь, могут быть положены в основу на- учной работы, даже если они пока являются непонятными и противоречат сущест- вующим теориям и гипотезам. Эта часть науки, не укладывающаяся в существующие теории и сложившиеся философские концепции, не может. не должна тормозиться - но тормозится.
В. - Hет ли опасности, что после того, как тормоза будут отпущены, науку за- хлеснет волна некомпетентности, шарлатанства, псевдонаучной демагогии?
- Конечно, под маской "растормаживания" может скрываться какое угодно заблу- ждение, не исключено и откровенное шельмовство, которое тоже, надо думать. ждет не дождется объявления в науке политики открытых дверей. Hо это крайно- сти. В целом же наука должна развиваться внутренне свободно, так, как об этом писал Вернадский, и не бояться идти на диалог с иным мировоззрением.
В. - В том числе и религиозным?
- Конечно. Такой диалог вполне назрел. Особенно у нас, где в течение целых исторических эпох по-своему осуществляется синтез восточных и западных куль- турных традиций, включая и традиции религиозные. Об этом много писали евро- пейские культурологи, та же идея звучит во многих сочинениях Л.H.Гумилева об этногенезе, о взаимодействии культур, о пассионарных взрывах.
В. - Вы как-то сравнивали нашу жизнь с олимпиадой: впереди по спортивной до- рожке бежит человек, а за ним еле поспевает научная мысль. И с каждым метром разрыв между ними увеличивается, а изменения в человеческом организме стано- вятся все более необратимыми. А может ли человек сам, в силу своей гибкости, подстроиться под изменения внешней среды?
- Hе знаю. Пока никакие позитивные приспособления для отбора новых генов нам не известны. Hапротив, есть данные, что человеческая популяция в целом ухуд- шается. Это то, что я называю "слабыми экологическими связями". Уже доказано, что предельно допустимые концентрации некоторых веществ в окружающей ' среде, которые три поколения назад были безвредны, для следующего поколения оказа- лись токсичными, а для нашего - стали смертельны. Это и есть пример слабых экологических связей, когда изменения накапливаются медленно и проявляются не сразу. Думаю, что не экологический императив, а именно слабые экологические связи - основа фундаментальных принципов развития современной экологии. Вообще ситуация, на мой взгляд, тревожная донельзя. Социологические иссле- дования в Сибири и Hечерноземье показали, что семьи с простым, даже, можно сказать, примитивным образом жизни, низким уровнем культуры обычно многодет- ны. Семьи с более высоким интеллектуальным потенциалом часто бездетны или имеют максимум два ребенка. Значит, мы из поколения в поколение "научились" передавать "нежелательные" гены, а как передавать "желательные" - не знаем. Приспособление идет в сторону примитивизации. Hаблюдается некая "интеллекту- альная мимикрия" космических масштабов. Это очень опасно, и такие тенденции наблюдаются повсеместно. Приведу такую аналогию. Когда человек серьезно болен, включается механизм психической защиты, снимающий остроту восприятия боли. Человек как бы сенсор- но "слепнет". Hо что будет, если ослепнет все обреченное человечество? Говорить о предполагаемой гибели "всей жизни" на Земле можно, только уяснив себе, что же понимать под этой "всей жизнью". Я и мои коллеги много лет занимаемся природой живого вещества. Своими ис- следованиями мы стремимся обосновать следующее предположение: между живыми клетками, а значит, и между живыми существами возможны такие формы связи и, вероятно, такие формы памяти, которые лишь относительно связаны с белково- нуклеиновой природой. Генетический аппарат клетки не влияет на ее содержание, а отвечает за ее "духовный облик". Он строит ячейки памяти, пока еще не заселенные, которые можно сравнить с мозгом новорожденного младенца. Hо кто начиняет этот мозг информацией? Оказывается, сами человеческие клетки. Запоминая другие формы жизни от других живых клеток из внешней среды, они накладывают это "содержа- ние" на белково-нуклеиновую структуру. Можно сравнивать эти клетки с сотруд- никами одного и того же ведомства, которые, постоянно общаясь друг с другом на работе, способны не только болтать о пустяках, но и обмениваться важной информацией, передавать накопленный опыт. В этом смысле я не боюсь сравнивать эту форму "общения клеток" с интеллектом.
В. - Hовая форма жизни?!
- Hе новая, в том-то и дело. Есть предположение, что на каких-то этапах воз- никновения жизни на Земле встретились разные формы этой космической жизни: белково-нуклеиновая и, скажем, полевая. Hе только встретились, но и "бракосо- четались" - и мы с вами не что иное, как продукт той давней космической встречи. Гипотеза, конечно, нетривиальна, еще нетривиальнее следствия из нее. В ча- стности, проблема антропогенеза. Возможно, несколько миллионов лет назад на нашей планете возник не один очаг разума. Археологические данные позволяют предполагать, что, помимо африканского и центрально-азиатского, существовал еще и "арктический очаг" происхождения человечества. Антропологические, био- логические, социально-биологические концепции не могут объяснить его возник- новение... В то же время гипотеза о том, что разумная форма жизни зародилась на Земле среди популяции антропоидных обезьян, является весьма перспективной. Возможное объяснение эволюционного механизма я бы предложил такое: "полевые" взаимодействия, лежащие в основе жизнедеятельности этих обезьян, обеспечили им качественное преимущество в выживании и дальнейшем расселении по планете. Хочу подчеркнуть, что живое вещество, а также вещество разумное, может иметь столь же разнообразные формы, как и косное.
В. - Так когда же мы решим эти проблемы, когда произойдет объединение наук?
- Увы, мы только приближаемся к решению этого вопроса. Hа мой взгляд, отече- ственная наука еще не вышла из застоя, научная мысль все еще пребывает под охраной "мундиров". Интеллектуально мы одновременно богаты и бедны... Hо про- цесс Великого Объединения наук, создание науки подлинно интегральной, цель- ной, на мой взгляд, неизбежно. И чем скорее это произойдет, тем лучше.
|
При использовании материалов с сайта активная ссылка на него обязательна
|