18.09.2017. - Загадочные менгиры Кабардино-Балкарии

Загадочные менгиры Кабардино-Балкарии

Слово менгир образовано от бретонского men – камень и hir – длинный. Обозначает оно древний обелиск в виде грубо обработанного природного камня. Форма менгиров варьируется от прямоугольной до овальной. В частности, в Кабардино-Балкарии преобладают овальные менгиры высотой до трёх метров, суживающиеся кверху и стоящие одиночно.

На большинстве нет никаких рисунков, но у малого числа верхушки обработаны и представляют из себя грубо вытесанные лица, ассоциирующиеся с обликом древних воинов. Учёные относят менгиры и к эпохе неолита, но в большей степени медного (период развития человечества с 4 по 3 тысячелетие до н.э.) и бронзового (с 3500 по 1200 года до н.э.) веков.

Самый главный вопрос, который возникает, когда видишь эти первые в человеческой истории рукотворные объекты, – каково их предназначение? Предположений много, но вот какое из них достоверно? Отталкиваясь от того, что менгиры распространены по всему миру, что они могут относиться (и относятся) к разным древним культурам, поговорим о тех, которые нам доступны, а потому известны лучше.

До недавнего времени на территории Кабардино-Балкарии их были десятки. Сегодня – единицы. Остальные уничтожены: разрушены, разбиты, расстреляны (одиночный менгир – отличная мишень!), сброшены в пропасти. Некоторые вывезены за пределы республики (в частности в Дагестан). Ещё несколько украшают загородные владения современных нуворишей.

Из тех же единиц, что сохранились, – ни одного в первоначальном виде. Практически у всех отбиты верхушки, на их поверхность варварски нанесены многочисленные надписи. Большинство менгиров повалены, сброшены с того места, где некогда были установлены. Материал, из которого изготовлены каменные истуканы, достаточно хрупкий, а сами они за себя постоять не могут. Памятники, простоявшие тысячелетия, не устояли перед представителями современной цивилизации.

Вот такая печальная констатация. Но поговорим о другом: предназначении обелисков. И для этого рассмотрим те, что ещё стоят в Северном Приэльбрусье, – месте самой большой концентрации менгиров. К сожалению, тогда никто не догадался составить карту их расположения, а сегодня это сделать практически невозможно. Поэтому ту версию, что в установке менгиров существовала какая-то закономерность, а возможно и система, мы рассматривать не будем.

Рассматривая версии, возьмём за основу два менгира, стоящих по-прежнему на своих местах в урочище Бабугей. Один из них в самом начале достаточно ровной местности, расходящейся влево, вправо и назад от него на десятки и сотни метров. Другой находится на невысоком гребне где-то в километре от него. Первый – мощный, высотой более трёх метров (считая и вкопанную часть); более метра в диаметре. Второй практически в два раза меньше как по высоте, так и по ширине.

Главный и однозначный вывод – менгиры не обозначают захоронения, то есть не являются надмогильными памятниками. Об этом свидетельствует само расположение истуканов – места их установки не отвечают требованиям, согласно которым предавали земле усопших. И действительно, известные нам раскопки, которые вели в Северном Приэльбрусье чёрные копатели, ни под одним из менгиров не выявили захоронений как таковых или нечто похожее на них.

Второй вывод. Само предположение, что рассматриваемые менгиры являются межевыми столбами, определяющими границы территории, выглядит алогичным и надуманным. В обоих случаях владения как таковые не определяются, так как неизвестно, от чего отталкиваться в этом самом межевании. И если стоящий в низине менгир ещё можно с натяжкой рассматривать как знак, определяющий чью-то собственность или принадлежность (хотя место его никак не свидетельствует об этом; логичнее было бы установить его тогда в самом начале поляны), то поставленный на гребне эту самую территорию никак не может определять по простой причине: её (территории) здесь как таковой нет. Горный гребень он и есть гребень. Значит, перед нами не мемориальный знак.

Солярно-астрономический знак? Но каменные истуканы находятся на таком расстоянии друг от друга, что связать их в единый астрономический комплекс никак не получится даже при самом большом желании; тем более, что они вне видимости друг друга.

Место жертвоприношений? Но если с менгиром, расположенным в низине, это ещё в какой-то мере допустимо, то с тем, что на гребне, никак – тащить жертву на гору, когда её можно отправить в мир иной без всяких усилий внизу, значит сомневаться в психическом здоровье живших здесь людей. Понятно, что последнее ни в коей мере не довод в данном случае, но простите такую вольность: ну никак не отвечает узкий отвесный косогор месту, с которого отправляли в мир иной.

Существует и такое мнение, что менгиры есть элемент неизвестной нам идеологической системы. Ну здесь я и не знаю, что возразить. Какая идеология может быть в двух каменных истуканах, не связанных между с собой никакими внешними признаками, – вопрос, право, интересный.

Остаётся только одно предназначение – ритуальное (культовое) сооружение, святилище. И оно в полной мере имеет право на жизнь.

Культовые сооружения в нашем представлении – прежде всего церковь или мечеть. А у древних? Кому они поклонялись? Кому могли ставить знаки на земле, на которой жили? Тому, что видели ежедневно, и от чего зависела их повседневная жизнь. А именно – солнцу. Можно ли рассматривать менгиры как знаки поклонения светилу? Такое в истории известно – племена, жившие в эпоху бронзы на территории нынешнего Азербайджана, ему поклонялись.

Но если менгиры являлись ритуальными сооружениями и предполагали ритуальные действия, то как с ними соотносится тот факт, что некоторые из них имеют человеческий облик? Вспомним тот же менгир, который называют (вернее называли, ибо его уже нет) стражем Приэльбрусья. Вот что писал о нём археолог Бияслан Атабиев:«Изображение выполнено крайне примитивно: контуры носа, бровей и всей нижней части лица обозначены одной непрерывной линией, широкой и глубоко врезанной, образующей замкнутый круг. Глаза показаны посредством двух круглых выемок, а рот – коротким дуговидным желобком. В технике выпуклого рельефа изображена только окантовка нижнего края шлема, а также гривна (?) в виде горизонтального валика вокруг подразумеваемой «шеи». С двух сторон шлема, у «висков», от нижней окантовки свисают два полуовала с точками в центре. Вероятно, это так называемые «наушники» – точнее, приспособления для крепления ремешка от шлема».

И далее: «На наш взгляд, это (головной убор. – Авт.) не что иное, как ассирийский шлем с короткими боковыми ушками для ремешка, посредством которого шлем держался на голове воина. Появление таких шлемов на Северном Кавказе исследователи датируют временем либо «не ранее конца VIII в. до н. э.», либо «не позднее рубежа VIII–VII вв. до н. э.». Думается, эти ориентиры дают некоторое основание предварительно отнести данное изваяние к началу VII столетия до н. э.».

Действительно, при чем здесь, в контексте этого описания, святилище? Но всё становится ясным, если предположить, что человеческий облик был придан менгиру значительно позже времени его установки. Ведь большинство менгиров Кабардино-Балкарии, в том числе и в урочище Бабугей, это цилиндрические столбы со сглаженным верхом, на котором отсутствует какое-либо изображение. Другие же представляют прямоугольные камни, как обработанные, так и необработанные. Причём, в ряде мест они расположены рядом друг с другом. И в виде группы ещё больше свидетельствуют о своём ритуальном предназначении.

Теперь о том, где устанавливали мегалиты. Зная не менее 12 таких первичных мест, предполагаю, что определялось место только одним: необычностью, отличием от других плато, вершин, косогоров, лощин.

В интернете, знакомясь с материалами, касающимися менгиров, обратил внимание на такое заключение: «Исследования последних лет показали, что расположение менгиров на территории биолокационных аномалий линейного типа обусловлено тектоническими разломами земной коры, по которым перетекает энергия, оказывающая определённое воздействие на человеческие организмы. В древности менгиры использовались для проведения ритуалов и целительных обрядов».

Анализируя поездки к менгирам Северного Приэльбрусья – джилысуевскому, тузлукскому, бабугеевскому, харбазскому, вспоминаю особую ауру этих мест. То чувство спокойствия и умиротворения, которое овладевало мной и моими спутниками; когда не хотелось никуда уходить, когда неосознанно для самих себя мы перешли на шёпот. А ещё почувствовали прилив энергии, хотя до этого казалось, что лишний шаг невозможно будет сделать, таким тяжёлым и долгим был путь к менгирам.

Следовательно, для мест установки менгиров характерна какая-то особая энергетика. Это показали и простейшие приборы (TriField Natural EM Meter; K-II EMF Meter), засвидетельствовавшие наличие аномалий, не характерных для этих пока ещё не затронутых цивилизацией мест.

На днях у нашего издательства в Нальчике была установлена копия менгира. С просьбой найти туфовый блок для него я обратился к Абдулаху Гиляхову, он в свою очередь к Келлету Гемуеву, передавшему нам камень бесплатно. Также на общественных началах, без оплаты, изготовил копию менгира Артур Хортиев. Он же помог его установить. Глава администрации г.о. Нальчик Арсен Алакаев посоветовал снабдить камень пояснительной табличкой. Я долго думал над её содержанием и остановился на таком: «Менгир – каменный истукан, мегалит (II тыс. до н.э.). Считается, что их устанавливали в местах силы (геопатогенных зонах). Став с ним рядом, можно ощутить ход времени. Прикоснувшись – совершить путешествие в прошлое. Обхватив руками – подпитаться энергией».

Мария и Виктор КОТЛЯРОВЫ

Источник