В издательстве "Альпина нон-фикшн" вышла антология об аде, каким его представляли в разные времена и каким мы его сами обустроили на земле. ТАСС публикует отрывок об аде ранних христиан и апокрифическом "Апокалипсисе Павла" Книга "Ад: История идеи и ее земные воплощения" составлена известным медиевистом Скоттом Брюсом, про которого издатель сообщает, что в студенческие годы он подрабатывал могильщиком. Этой вроде бы несущественной деталью читателю намекают, что его ждет. Конечно, сама тема предполагает откровенные сцены, но даже если держать это в уме, местами сборник читается неожиданно тяжело и возрастная маркировка "16+" тут явно кстати. "Ад" устроен хронологически: от Древних Греции и Рима через Средневековье и Новое время — к концентрационным лагерям, ядерному оружию и пыткам в Гуантанамо. В приведенном отрывке идет речь о том, откуда взялись представления об аде у первых христиан.
Представление о том, что души усопших обитают под землей или в далеком царстве (Аид), где некоторые грешники претерпевают вечные муки (в Тартаре), первые христианские авторы переняли у греков и римлян. Однако столь же сильное воздействие на идеи христиан о посмертном наказании оказали священные тексты Ближнего Востока. В противовес греческим и римским текстам в древнееврейских священных книгах не было героев, спускавшихся в преисподнюю; у иудеев не было своего Одиссея или Энея. Иудаизм, в отличие от других древних религий, запрещал общение с усопшими путем некромантии, подчеркивал прижизненную связь верующих с Богом и не спекулировал на дальнейшей судьбе их душ. Тем не менее первые христиане унаследовали от иудеев два обозначения загробного мира — Шеол и Геенна, которые определили их концепцию Ада.
Слово "Шеол" ("преисподняя") неоднократно возникает в древнееврейских текстах. Шеол, как и Аид у греков, был мрачным местом, где души усопших пребывали в молчании и забвении. Иудейские пророки описывали его как своего рода тюрьму с воротами и решетками. Шеол был отведен для грешников и безбожников, но не предназначался для мучений. Чтобы выразить идею карающего загробного мира, первохристиане по-новому использовали еврейское слово "Геенна". Оно произошло от еврейского gehinnom ("долина Хинном") — названия местности к югу от Иерусалима, где древние ханаанеи когда-то приносили детей в жертву богу Молоху, бросая их в огонь. За такое идолопоклонство Бог послал вавилонян наказать их и изгнать в Вавилонский плен на сорок лет (598–558 до н. э.). По возвращении иудеи стали считать долину Хинном проклятым местом, где наказывают безбожников: "И будут выходить и увидят трупы людей, отступивших от Меня: ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти" (Ис. 66:24). Первохристиане употребляли слово "Геенна" как эквивалент Тартара — последнего пристанища грешников, принужденных мучиться после смерти. В Евангелии от Марка Иисус прямо предостерегает апостолов: "И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь не умирает и огонь не угасает" (Мк. 9:43–49). Соединив языческие представления о мире загробных кар с образом огня и червя из древнееврейских текстов, раннехристианские авторы придумали массу посмертных наказаний, которые на протяжении Средних веков вдохновляли теологов, художников и поэтов по всей Европе и за ее пределами.
Мучения огнем были постоянным сюжетом в раннехристианских описаниях Ада. В конце I в. автор "Откровения [Иоанна Богослова]" писал, что армии Гога и Магога объединятся против святых и их поглотит огонь с неба, "а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков" (Отк. 20:10). Но ни одно описание ландшафта и мучений в Аду не пользовалось такой популярностью, как "Апокалипсис Павла" ("Откровение Павла"). Это анонимное сочинение III в. якобы описывало видение Рая и Ада, пришедшее апостолу Павлу, который в I в. передавал послание Христа грекам и римлянам. Будто бы обнаруженный вместе с обувью апостола в мраморном ларце, который был спрятан в фундаменте его дома в Тарсе, список "Апокалипсиса Павла" открыл для христианских читателей кошмарный ландшафт из бурлящих огненных рек, где "ангелы Тартара" карали мужчин и женщин и муки им назначались с учетом грехов. Отдельно страдали люди церкви (диаконы, епископы и прочие), которые плохо выполняли свой долг. Хотя в видении Павла основной формой наказания была пытка огнем, многих грешников заживо глодали черви и избивали жестокие ангелы, их бросали в глубокие ямы и мучили ледяным холодом. Этот апокрифический текст не вошел в христианский канон, что не помешало ему распространиться далеко за пределы средневековой Европы.
***
После того как сказаны были эти слова, вынес меня ангел за пределы града, Ахеронтова озера и земли благодатной, и поставил над рекой Океаном, держащим на себе твердь небесную, и сказал он мне: "Знаешь, куда я направляюсь?" И сказал я: "Нет, господин мой". И сказал он мне: "Следуй за мной, и я покажу тебе, где души нечестивцев и грешников". И отнес он меня туда, где заходит Солнце, и где начало неба было утверждено в водах реки Океана. И увидел я то, что по другую сторону реки, и не было там света, но мрак, печаль и стон.
И увидел я реку, всю в водоворотах, и многое множество мужчин и женщин, ввергнутых в нее одни до колен, другие до пупа, многие же по самое темя. И вопросил я: "Кто сии?" И сказал он мне: "Это люди, которые, в разврате и прелюбодеяниях прожив свою жизнь, умерли без покаяния". И увидел я на юго-запад от этой реки еще одну реку — там, где впадала в нее огненная река. И была в ней толпа из многих душ. И вопросил я ангела: "Кто сии, господин мой?"
И сказал он мне: "Сии суть воры, хулители и клеветники, которые не полагались на Бога как на заступника своего, а понадеялись на тщету богатства своего". И сказал я ему: "Насколько глубока река эта?" И сказал он мне: "Меры не имеет глубина ее, но она безмерна". И стал я сетовать, и восплакал о природе человеческой. И сказал мне ангел: "О чем ты плачешь? Не милосерднее ли ты Бога? Ибо Бог, сожалея о людях в святости Своей, ждет их обращения и покаяния. Те же, соблазняемые собственным вожделением, приходят сюда и терпят вечное наказание". И посмотрел я на реку огненную, и увидел человека преклонных лет, кого силою влекли двое и кого они опустили в реку по колено. И ангел Темелух, подойдя к ним, держал в руке железо, им извлекая внутренности того старика через рот его. И вопросил я ангела: "Господин мой, кто сей человек, подвергаемый такому наказанию?" И сказал он мне: "Старик, которого ты видишь, был пресвитером, и когда он ел и пил, тогда же и служил Богу". И увидел я там другого старца, поспешно несомого четырьмя ангелами. И ввергли они его в реку огненную по пояс, и жестоко жгли его молнии. И сказал я ангелу: "Кто этот человек, господин мой?"
И сказал он мне: "Тот, кого видишь ты, был епископом, но имя это не пристало ему. В благости Божией не ходил он, судом праведным не судил, над вдовой и сиротой не смилостивился, не был ни добр, ни гостеприимен. Ныне же воздано ему по делам его". И взглянул я, и увидел посреди реки другого человека, опущенного в нее до пупа; руки же его были все в крови, и черви выползали наружу через рот его. И вопросил я ангела: "Кто этот человек, господин мой?" И сказал он мне: "Тот, кого видишь ты, был диаконом — таким, что ел, и пил, и служил Богу". И увидел я в другом месте: была здесь стена медная, охваченная огнем, и внутри ее мужи и жены, пожиравшие языки свои, терпевшие жестокое наказание. И вопросил я ангела: "Кто они, господин мой?" И сказал он мне: "Сии суть те, которые оговаривают перед церковью ближних своих, а сами не прислушиваются к Слову Божию". И взглянул я, и увидел яму, залитую кровью. И сказал: "Что это за яма?" И сказал он мне: "Сие есть место, куда ввергнуты убийцы и обманщики, блудники и прелюбодеи, мучители вдов и сирот". И увидел я в другом месте жен, одетых в черное и гонимых туда, где мрак. И вопросил я: "Кто сии, господин мой?" И сказал он мне: "Жены сии — те, что не слушались родителей своих, но до брака запятнали девство свое". И видел я жен, одетых в белые одежды, слепых, насаженных на вертела огненные, и ангел, не знающий пощады, бичевал их, говоря: "Теперь узнали, где пребываете, — когда же читали о том в Писании, то не верили".
И сказал мне ангел: "Жены сии погубили себя, а вместе с собой и младенцев своих. И се, пришли младенцы, вопия: "Взыщи за нас с матерей наших!" И были они преданы ангелу, чтобы отнес он их в просторное место, родительниц же их — в вечный огонь". И отнес меня ангел прочь от тех казней, и поставил над кладезем, запечатанным семью печатями. И сказал ангел, бывший со мной, ангелу, приставленному ко кладезю в месте том: "Открой кладезь, дабы увидел Павел, возлюбленный Божий, ибо дана ему власть смотреть на казни". И сказал мне ангел того места: "Стань поодаль, пока я открою печати". И когда открыл он кладезь, изошло оттуда зловоние, какого нельзя было вынести. И, приблизившись к месту тому, увидел я, что заполнен кладезь тот мраком и тьмой, и очень тесен. И сказал мне ангел, бывший со мной: "От места, где находится кладезь сей, который ты видишь, отвратилась слава Божия, и ни один из ангелов не взирает на людей тех. Все, кто не признал в святой Марии Богородицу и говорил, что не воплотился от Нее Господь в человеке, что хлеб причастия и чаша благословения — не плоть Его и кровь, ввергнуты в кладезь сей, и, как были о том слова мои, ни один ангел не взирает на них". И видел я на западе, где плач и скрежет зубовный, мужей многих и жен, мучимых там. И сказал я ангелу: "Кто сии, господин мой?" И сказал он мне: "Сии суть говорящие, что не существует воскресения мертвых, и никогда не будет к ним снисхождения".
