Правительство скрывает то, что ему известно об НЛО
Дом на колесах был припаркован в кишащем мышами ангаре на краю пастбища для лошадей. Тут достаточно места для Луиса «Луэ» Элизондо, его жены Джен и их двух немецких овчарок, Геркулеса и Пэрис. Но это был не коттедж, с удобной канализацией и водопроводом. Питьевая вода из крана заставила их обоих заболеть, прежде чем они поняли, что лучше оставить ее домашнему скоту. Каждую неделю или около того Элизондо выкачивал 20-галлонный бак черной воды, чтобы слить его в бак для сточных вод, который они зарыли в землю. Кондиционера не было, и мухи роем вились вокруг них. Другими словами, это было не то, чего можно было ожидать от звезды недавно запущенного шоу History Channel. Тем не менее, Элизондо решил, что это не так уж и плохо — тащиться через пастбище, обходя конские какашки.
Это было в 2018 году, более чем через десять лет после того, как он служил офицером контрразведки в Афганистане в гораздо более опасных условиях. Здесь, в сельской местности Южной Калифорнии, опасности были полностью связаны с разумом. Элизондо пришлось смириться с его решением отказаться от своего офиса в Пентагоне с его стабильной и надежной зарплатой; ему приходилось избегать отдавать умственную энергию мстительным сотрудникам Министерства обороны, которые были в ярости из-за его ухода и его новой жизни в глазах общественности. В нации, жаждущей и разделенной теориями заговора и лженаукой, ему приходилось блокировать угрозы и атаки персонажей, исходящие из нижних областей Интернета. И ему приходилось успокаивать Джен, когда она была возмущена из-за него, что случалось часто, потому что после более чем двух десятилетий их брака она чувствовала себя обязанной указывать на то, как их обстоятельства принимали сложные обороты. Например, большинство людей не живут в 15 футах от собственных отходов.
Элизондо понял, что это было на его совести. Это была его самопровозглашенная миссия в качестве разоблачителя Пентагона: заставить правительство США признаться общественности в том, что оно знало — поделиться тем, что он видел во времена работы в Пентагоне — об НЛО, которые были переименованы в UAP, или неопознанные воздушные явления. Он рассматривал это как необходимую жертву. Ирония заключалась в том, что внешнему миру казалось, что Элизондо начал новую гламурную жизнь, как будто он выбросил за борт анонимную работу глубоко в складках военно-промышленного комплекса, чтобы начать свой звездный путь в бесконечном солнечном свете Калифорнии. Он и его козлиная бородка снимались в сериале «Неопознанные: расследование НЛО внутри Америки». Его имя было на первой полосе New York Times. Он был говорящей головой в кабельных новостях. По словам его издателя HarperCollins Imprint Уильяма Морроу, он спровоцировал войну заявок на книгу UAP, в которой будут освещены «глубокие последствия для человечества». Его можно было услышать сразу в десятке разных подкастов.
Казалось, он прибыл — за исключением того, что Элизондо долгое время действовал в тени, и именно так он предпочитал. Он делал все это, потому что это был, по его мнению, единственный способ заставить людей понять, что правительство скрывает важные истины о том, что происходит наверху. По его мнению, он работал, чтобы предотвратить еще одно бедствие 11 сентября или Перл-Харбор. Он делал это с мыслью — хотя в тот момент это казалось надуманным, — что однажды Конгресс может революционизировать подход правительства к UAP, и президент может подписать его как закон.
Если когда-либо и возникали случайные сомнения, то они исходили от приятеля — давнего коллеги, с которым он служил в Афганистане и по вопросу UAP и которого Элизондо явно уважал, — который пытался отговорить его от этого. «Мой совет Лю был: «Не делай этого», зная, как это будет сложно», — говорит отставной сотрудник профессиональной разведки, пожелавший остаться неназванным, чтобы не рыться в гнезде шершней-убийц, которым является сообщество UAP. Он подсчитал, что у Элизондо будет 5-процентный шанс на успех, «а позже я сократил это до 1-процентного шанса на успех, потому что знал, с чем он столкнулся». У самого Элизондо теперь была довольно хорошая идея.
НЛО парили на краю коллективного воображения Америки почти восемь десятилетий. Летом 1947 года частный пилот по имени Кеннет Арнольд сообщил о группе из девяти блестящих объектов, пролетавших мимо горы Ренье со скоростью, в два или три раза превышающей скорость звука. Когда это было широко опубликовано, это создало полномасштабный культурный феномен. Термин «летающая тарелка» быстро проник из газетных заголовков в публичный лексикон, и, согласно одному подсчету, в следующие шесть месяцев было зарегистрировано не менее 850 подобных обрядов. Около 50 процентов нации верили в НЛО во второй половине 20-го века.
Судя по первым сообщениям, несколько ученых и военнослужащих пытались применить данные и провести более глубокие исследования для решения этого вопроса, но правительство США колебалось, как реагировать. Участники секретного исследования 1948 года Project Sign разделились во мнениях относительно того, указывали ли различные отчеты на «межпланетные» явления или на ошибочные наблюдения — небесную версию мушек в глазах. Тысячи наблюдений продолжали поступать, и в 1952 году генерал-майор Джон Сэмфорд, директор разведки ВВС, созвал пресс-конференцию, чтобы попытаться успокоить взволнованную нацию. По его словам, было проанализировано от 1000 до 2000 отчетов, и в большинстве случаев военные определили, что они не имеют ничего общего с инопланетянами или космическими кораблями. «Однако, — признал он, — некоторые из них «были сделаны заслуживающими доверия наблюдателями относительно невероятных вещей. Именно эту группу наблюдений мы сейчас пытаемся разрешить». С 1947 по 1969 год ВВС тайно направляли такие отчеты в проект «Синяя книга» — программу, созданную для расследования и разоблачения НЛО. Но «Синяя книга» и аналогичные правительственные и военные программы в последующие десятилетия не продвинулись в этом вопросе, по крайней мере публично. А отсутствие ответов или даже признания вызвало всеобщее восхищение и разочарование.
Лесли Кин, один из ведущих журналистов, расследовавших это явление за последние 20 с лишним лет, разделяет это постоянное раздражение. Она начала освещать этот вопрос в 2000 году, а в 2010 году опубликовала бестселлер «НЛО: генералы, пилоты и правительственные чиновники делают запись», который многие считают новаторской книгой по этому вопросу. В течение многих лет она выступала за создание федерального агентства, чтобы открыто заниматься этой темой. «Здесь нам нужно участие правительства, потому что гражданские организации не в состоянии справиться с этими явлениями», — говорит она мне. «И правительство просто игнорировало их или сочиняло о них истории».
Ключевой переломный момент в борьбе за большую прозрачность правительства наступил в декабре 2017 года, когда Кин и два других репортера опубликовали в New York Times статью о существовании секретного подразделения Пентагона — Advanced Aerospace Threat Identification Program (AATIP), которое работал над проблемой UAP под руководством Лю Элизондо. Сенсационная история сопровождалась двумя видеозаписями, снятыми военнослужащими, на которых, по-видимому, запечатлены самолеты, летящие без каких-либо видимых силовых установок и совершающие маневры, которые, казалось, бросают вызов физике. (Позже было выпущено третье видео.) Пилоты ВМС расширили эти изображения рассказами очевидцев.
Когда статья Times об AATIP была опубликована, Шон Кэхилл был потрясен. В ноябре 2004 года он был морским офицером на борту авианосца «Принстон» у побережья Сан-Диего. Однажды ночью он дежурил на мостике, когда старший старшина позвонил ему и попросил сменить навигацию, упомянув, что они изучают аномалию. Кэхилл пошутил об НЛО, но потом, как он говорит, «я просто взял информацию, заставил своих людей работать, направил корабль по определенному курсу и приказал своим наблюдателям сообщать обо всем, что они увидят».
Пару дней спустя Кэхилл, вернувшись на мостик, получил еще один звонок от того же офицера. «Он сказал мне, что он хотел, чтобы я сделал и где он хотел, чтобы мы смотрели, и он был действительно непреклонен в этом. Он такой: «Шон, мне действительно нужно, чтобы ты отнесся к этому серьезно».
Он вышел на улицу и осмотрел горизонт в бинокль. На высоте нескольких тысяч футов «было от пяти до семи огней — очень ярких белых огней. Ни цвета, ни мерцания… И все они двигались по кругу к центру этого узора», — говорит он. «Внезапно, один за другим, когда они достигли центра круга, они исчезли». Как будто все они прошли через воронку.
Кэхилл повернулся к ближайшему наблюдателю и сказал: «Вы, блять, это видели?» Дозорный кивнул.
На следующий день, во время одного из самых громких инцидентов в истории UAP, два экипажа ВМФ FA-18F Super Hornets с близлежащего авианосца USS Nimitz исследовали объект, который был обнаружен на радаре «Принстона» и мгновенно упал с высоты 80 000 футов.
Одним из тех, кто летал в тот день, был Алекс Дитрих, пилот ударного истребителя из VFA-41 «Черные асы», дислоцированного на «Нимице». Дитрих, ушедший в отставку в 2021 году в звании лейтенанта-командира, заработал в боях Бронзовую звезду и воздушную медаль и налетал 1250 часов. В ноябре 2004 года она управляла одним из двух самолетов, маршрут которых был изменен авиадиспетчерами из их запланированного плана полета. «Мы спорили с ними, потому что мы должны были перейти в другую рабочую зону, о которой мы предварительно проинформировали, но они сказали: «Нет, это реальный контакт, который нам нужно, чтобы вы проверили», — вспоминает она. По пути коллега предположил, что наркоторговец направляется к побережью на Cessna. «Именно тогда кто-то в полете посмотрел вниз и увидел это волнение в воде». Они заметили длинный белый продолговатый корабль, беспорядочно двигавшийся по поверхности воды. Экипажи не видели выхлопных газов, исходящих от каких-либо видимых источников движения. Когда напарник Дитриха спустился, чтобы рассмотреть его поближе, объект поднялся в сторону его самолета, а затем резко исчез. Позже в тот же день во время отдельной встречи другой летный экипаж записал видео о так называемом инциденте «Тик-так».
Ей не было приказано сохранять конфиденциальность этого события, но она предпочла ничего не говорить публично, находясь на действительной службе. Прошло четыре года после инцидента, прежде чем Управление военно-морской разведки допросило ее об этом. Только в 2021 году, когда она вышла на пенсию и время показалось подходящим, она поделилась этой историей.
Сырой, дождливой ночью в Кристал-Сити, штат Вирджиния, внешний вид отеля Kebob Palace освещен, как сон неоновой лихорадки, а окна заглядывают в буйные экспонаты турецкого искусства и огромное количество нежного мяса на палочке. Человек с тонкой бородой ютится, скрестив ноги, под полоской навеса, щадя прохожих. Он выглядит смутно встревоженным, когда над ним внезапно нависает человек с телосложением как у танка «Абрамс».
— Привет, брат, — говорит Лю Элизондо. — Как насчет еды? Мужчина тупо кивает, и Элизондо направляется внутрь. Сейчас февраль 2022 года, и прошло более четырех лет с тех пор, как он был завсегдатаем Пентагона, но он знает, что Кебоб Палас подойдет человеку. Он также знает, что курица бирьяни вряд ли станет любимым блюдом его нового друга. «Но иногда, — говорит Элизондо, — нужно давать людям то, что им нужно, а не то, что они хотят».
Он выносит лишнюю тарелку обратно на улицу, затем устраивается в кабинке за горой риса, салата, хлеба и курицы с приправами, кажется, не обращая внимания на более масштабную метафору. Этот вопрос — чего люди хотят, а что им нужно — стал главной движущей силой его жизни. Многие американцы с удовольствием живут своей жизнью, игнорируя возможность появления НЛО. Элизондо говорит, что это больше не жизнеспособная стратегия.
Работая в течение семи лет над AATIP, он увидел веские доказательства того, что организации, неизвестные Пентагону, используют технологии, которые Соединенные Штаты не могут сопоставить или воспроизвести, чтобы проникнуть в ограниченное воздушное пространство страны и на секретные ядерные объекты. С точки зрения национальной безопасности это была экзистенциальная угроза. Тем не менее, правительство десятилетиями отказывалось официально признать это.
И вот он здесь. На телевидении он мечта агента по кастингу: красноречивый, вдумчивый, серьезный оратор, который, случается, демонстрирует креативную растительность на лице, короткую стрижку и опрятный ассортимент бейсболок и футболок. Просматривая на телефоне фотографии, сделанные во время его пребывания в Афганистане, он шутит о своих «колбасных пальцах», не упоминая о свирепо обглоданных ногтях. Одна из татуировок на его дубовых руках, покрытых чернилами, гласит «Acceptum painetio» — на латыни «принято с сожалением». Это относится к его службе во время войны в Афганистане. «Есть вещи, которые я сделал в своей жизни, — говорит он в качестве объяснения, — и я хотел бы, чтобы мне их не приходилось делать».
Элизондо подходит к эмоционально заряженной теме UAP с упрямо-флегматичным настроем, обращаясь к ней решительно, но преднамеренно, спокойно и взвешенно. Все эти черты, кажется, делают его идеально подходящим для преодоления социально-политических и географических пропастей Америки. Он прилетел в столицу страны из своего дома в Вайоминге, где многие из его соседей так же стремятся к личному пространству, или немного параноики, или и то, и другое. Он не спал 30 часов подряд из-за накладывающихся графиков поездок и работы, но в течение следующих нескольких дней он посетит серию встреч с представителями Министерства обороны и Капитолийского холма. Элизондо приезжает примерно раз в месяц, распространяя данные, создавая новые альянсы и вообще выступая в качестве нити, которая сплетает воедино повествование UAP. Его работа, как он ее описывает, состоит в том, чтобы перемещаться между совершенно несоизмеримыми квадрантами управления, информируя левую руку о том, что правая существует. «Я здесь просто, — говорит он, — чтобы помочь им понять сложную природу этой темы».
И ставки, по его словам, безошибочно высоки. «Мы знаем, что они» — неизвестные внеземные существа — «проводят своего рода ISR — разведку, наблюдение и рекогносцировку — в отношении наших военных систем вооружения и наших ядерных технологий по всему миру. Это не подлежит обсуждению, потому что мы рассекретили отчеты, чтобы доказать это».
Оставалось выяснить, удастся ли убедить правительство что-то предпринять по этому поводу.
Элизондо родился в семье кубинских активистов. Его отцу, Луису-старшему, было 16 лет, когда он поднялся на борт авианосца «Хьюстон», чтобы принять участие во вторжении в залив Свиней. Когда операция пошла наперекосяк, он спрятался на ферме и сменил форму на одежду фермера, но солдаты Кастро опознали его по ботинкам. Он провел два года в качестве политзаключенного на Кубе, более года из которых провел в печально известной тюрьме острова Пайнс.
Когда его освободили, он присоединился к остальной части своей семьи в изгнании в Майами. Там он начал ряд предприятий, в том числе элитный ресторан в Сарасоте. К моменту прибытия Луиса-младшего в 1972 году семья жила комфортно, но оставалась верной делу. Для Элизондо одна из геополитических проблем той эпохи приобрела совершенно реальные масштабы: незнакомцы появляются в их доме, его отец устраивает ночные встречи с домом, окруженным вооруженной охраной. Звучали угрозы убийством, и Элизондо помнит, как охрана иногда забирала его из школы в темных седанах. «Я не знал, что это политика; Я просто думал, что это реальность», — говорит он. «Это было довольно странное взросление — большинство детей играли в G.I. Джо; мы как бы жили этим». У его родителей был проблемный брак — сильная страсть перемежалась сокрушительными взрывами. «Это были очень трудные отношения, — говорит Элизондо. Их развод, когда Лю было 10 лет, имел катастрофические финансовые последствия. Он жил со своей матерью, которая внезапно осталась без средств к существованию; банк лишил права выкупа их дом, и ей пришлось заложить свое имущество, чтобы сохранить его. Лю вспоминает, как продал часть своей одежды на местном блошином рынке. Он бросил частную школу, чтобы учиться в гораздо более крупных государственных школах, где столкнулся с издевательствами.
«Именно тогда моя жизнь безвозвратно изменилась», — говорит он. «В детстве я принимал много глупых, глупых решений… пытаясь привлечь внимание любого, кто меня слушал».
Его спасением стал ROTC. «Я пошел добровольно, возможно, потому, что был зол, и, вероятно, потому, что искал смысл», — говорит он. «Они были моими родителями, моими наставниками и моими учителями, когда никто другой не был бы им».
Он взял ссуду, чтобы поступить в Университет Майами, где он специализировался в области микробиологии и иммунологии на подготовительном медицинском факультете, вдохновленный своим дедом, известным дантистом в Гаване. К тому времени он был обычным тяжелоатлетом и практиком боевых искусств, а также работал вышибалой, отчасти для того, чтобы вымещать свою агрессию на пьяных негодяях. Окончив учебу в 1995 году, он однажды вернулся домой к Джен — в то время они жили вместе — и сказал: «Мне нужно тебе кое-что сказать». Он вступил в армию.
«Я понял, что не хочу всю оставшуюся жизнь смотреть на пробирки, — говорит он. «Что я действительно хотел сделать, так это служить — вернуться к тому ощущению, что ты часть чего-то большего, чем ты сам».
После базовой подготовки он в конце концов нашел свой путь в контрразведку, с которой сразу же связался. Работа включает в себя защиту военных от аппарата оппозиции по сбору разведданных, а также может включать сбор информации и проведение мероприятий по предотвращению шпионажа, саботажа или других подрывных действий. «Это похоже на лекарство», — говорит он. «Вы пытаетесь выяснить причину и следствие того, что заставляет страну что-то делать, используя научный метод и дедуктивные рассуждения».
Элизондо был отправлен в Афганистан вскоре после начала войны в 2001 году. Его задачей было координировать группы контрразведки в южной части страны. Его бывший коллега, ныне отставной офицер разведки, говорит, что в Кандагаре Элизондо также де-факто был старшим офицером разведки и «правой рукой» генерала Джеймса Мэттиса. Во время утренних брифингов Мэттиса Элизондо часто сидел справа от него. «Каждый раз, когда возникало что-то сомнительное, Мэттис обращался к Лю в поисках подтверждения или нет», — говорит представитель разведки. (Мэттис через представителя отказался от комментариев, сославшись на «давнюю практику не обсуждать вопросы, связанные с вопросами разведки или офицерами разведки».)
Элизондо «имел очень прямое и очень широкое представление буквально обо всем, что происходило в стране, особенно на юге Афганистана», — говорит бывший сотрудник разведки. «Мэттис безоговорочно доверял ему, а Мэттис — блестящий парень. Он не из тех, кто будет ставить ставку на любого, кто пролетает незаметно».
Когда сотрудник разведки вернулся в США, он начал работать консультантом по AATIP. Эта программа, управляемая Разведывательным управлением Министерства обороны США, была создана в 2007 году по указанию тогдашнего лидера большинства в Сенате Гарри Рида, который питал глубокое увлечение НЛО. В письме от 2009 года с просьбой обозначить ее как специальную программу доступа, или SAP, которая обеспечивает высокий уровень секретности, он написал, что миссия AATIP заключалась в «оценке отдаленных иностранных передовых аэрокосмических угроз Соединенным Штатам».
Офицер разведки рекомендовал Элизондо на роль, и представитель Пентагона спросил его мнение об НЛО. Элизондо сказал, что никогда не думал о них. «У меня никогда не было такой роскоши, — говорит он. «Я был слишком занят погоней за плохими парнями».
Видимо, именно это они и надеялись услышать. Он говорит, что ему «приказали» присоединиться к AATIP в 2008 году, а к 2010 году он стал ее руководителем. «В принципе, он идеально подходил», — говорит сотрудник разведки. «У него был опыт работы с КИ, но он также разбирался в технологиях, особенно в том, как вы защищаете и работаете в поддержку того, что в просторечии называется черными программами — секретными технологическими программами».
Элизондо многое повидал в Афганистане и других местах. Но то, что он узнал в первые месяцы в AATIP, потрясло его.
На следующий день после собрания в Кебоб Палас я иду в ливанскую таверну в Пентагон-Сити и вижу Элизондо и двух мужчин, сидящих полукругом в глубине почти пустой столовой. Рядом с Элизондо находятся его адвокат Дэниел Шихан и сотрудник Пентагона, пожелавший остаться неизвестным. Шихан — легендарный адвокат с богатой историей конфликтов с правительством; грабитель из Уотергейта и «Черные пантеры» были среди его клиентов. Это крепкий мужчина с непослушной копной вьющихся седых волос, который публично говорил о встречах с инопланетянами. Элизондо говорит, что думает о Шиэне как о своем бронежилете.
Трое мужчин соглашаются, что это непростое время. Сотрудник Пентагона выглядит мрачным, когда речь заходит о внутренней напряженности из-за проблемы UAP. Все заказывают обед, кроме Элизондо, который хочет только кофе по-турецки, а затем пасется на корзине с хлебом. Сегодня он принял образ внутренней кольцевой дороги: синяя классическая рубашка и подтяжки, темно-синий пиджак висит на ближайшем крючке. Его фирменная бейсболка исчезла, обнажив брилло темных волос. Разговор переходит к стандартному бинарному ответу Пентагона на любую угрозу: либо протянуть руку, либо направить оружие. Консенсус в таблице заключается в том, что для потенциальных межгалактических посетителей должно быть доступно больше возможностей.
Чтобы убить время перед дневными встречами на Капитолийском холме, он возит нас по Пентагон-Сити к ничем не примечательным зданиям, где он работал. По его словам, возле одного из них есть дорожка, когда он работал в AATIP, где он присоединялся к другу, чтобы передохнуть, и они недоверчиво качали головами от того, что только что видели.
Затем мы остановимся у мемориала Пентагона 11 сентября, который временно закрыт. Стоя у забора, Элизондо рассказывает о траектории угнанного самолета и его столкновении с западной стороной здания. Он долго смотрит на эту сцену, и над ним проносится задумчивый вид. Но когда мы направляемся в Капитолий и ему звонит высокопоставленный военный по поводу UAP, он светлеет.
Военная идеология Элизондо остается неотъемлемым элементом его личности; его разговоры пересыпаны 10-4s и rogers. В редкие промежутки свободного времени он охотится на оленей, хотя быстро указывает, что использует все животное для пропитания. («Я не охотник за трофеями, — говорит он. — Мне не нравится акт убийства».) Он реставрирует старые автомобили, особенно военные джипы; один датируется Корейской войной. «У меня есть своего рода мастерская, — говорит он, — когда я просто хочу уйти, поиграть рок-н-ролл и выкурить сигару, крутя гаечные ключи».
Рядом с Капитолийским холмом он бросает машину на боковой улице, в 10 минутах езды — напоминание о том, как сильно изменилась его жизнь со времен работы в офисе на углу. Его группа направляется в здание Лонгворт на встречу с представителем Тимом Берчеттом, республиканцем из Теннесси и давним приверженцем проблемы UAP. Как христианин, Берчетт говорит: «Меня всегда интересовало неизвестное».
Берчетт также долгое время питал «подлинное недоверие к правительству» — еще в детстве он слушал рассказы своего отца о его службе во время Второй мировой войны в Тихом океане и, в частности, об одной миссии: «Они сказали ему, что это будет швабра». что-то вроде того, и это была самая кровопролитная битва за всю войну», — говорит он.
Эта история обостряет его подозрения в отношении UAP. Он считает, что правительство скрыло важную информацию о феномене от Розуэлла до настоящего времени, и единственный способ добиться прозрачности — это потребовать этого от обычных американцев. Поэтому, когда однажды вечером он включил Исторический канал и наткнулся на «Неопознанных», он был прикован.
В ходе нескольких встреч Берчетт стал думать об Элизондо как о друге и «родственной душе»; Берчетт, в свою очередь, стал агитатором в Конгрессе. «Блин, [люди] должны поговорить со своими представителями и просто сказать: «Нам нужно полное раскрытие того, что мы знаем о том, что это такое». И хватит нести всякую чушь, и выпусти видео — все, что у них есть».
По словам Элизондо, почти сразу после того, как он присоединился к AATIP в 2008 году, он узнал, что НЛО не были воображаемыми фантазиями толпы в шапочках из фольги. «За пару встреч я понял, что в этом что-то есть, — говорит он, — что это было правдой, и в контролируемое нами воздушное пространство вторгались вещи, влияющие на наших военных пилотов, и мы не понимали, что это было».
Он и его команда применили к расследованию научный, основанный на данных подход, во многом похожий на офицера контрразведки. «Он не торопился с выводами, — говорит представитель разведки. «Он позволил фактам и доказательствам говорить самим за себя. И мы вышли из этого с некоторыми очень необъяснимыми вещами и некоторыми неизбежными выводами, не последним из которых является то, что мы уязвимы». Этот акцент на науке распространяется и на собственное наблюдение Элизондо с UAP. Он не делится подробностями, «потому что важно, чтобы мои личные наблюдения не мешали сбору и анализу достоверных данных — сохраняйте чистоту данных. Нам нужно удалить любой тип предвзятости подтверждения. И это включает даже меня».
В 2016 году Элизондо познакомился с Крисом Меллоном, которого на встречу AATIP пригласил общий знакомый из ЦРУ. Меллон имел 20-летний опыт работы в сфере разведки; он работал заместителем помощника министра обороны по разведке и консультировал членов Конгресса от обеих партий. Темой встречи стали сообщения о регулярных вторжениях в ограниченное воздушное пространство неопознанных летательных аппаратов. «На тот момент это продолжалось уже два года, — говорит Меллон, — и я был совершенно ошеломлен — в ужасе — обнаружив, что никто ничего не предпринимает по этому поводу, кроме Лю».
Когда Элизондо и Меллон начали обмениваться связями и разведывательными данными, они все больше встревожились. За последние 76 лет военные с тревожной частотой документировали встречи с UAP вблизи ядерных объектов США. В одном печально известном случае в 1967 году НЛО, казалось, отключил ракеты с ядерными боеголовками на базе ВВС Мальмстрем в Монтане.
AATIP также документировала столкновения на секретных военных объектах и с авианосными ударными группами, готовившимися к развертыванию, в некоторых случаях, когда они пересекали Атлантику. «У нас были отменены военные учения, потому что на полигоне находились неопознанные самолеты, и они боялись столкновений в воздухе», — говорит Меллон. «Это самолеты, у которых нет транспондеров, и у них нет планов полета, и никто не знает, что они собой представляют». Число этих встреч резко возросло в 2014 и 2015 годах, до такой степени, что бывший пилот ВМС Райан Грейвс сказал в интервью 60 Minutes в 2021 году, что наблюдения были повседневным явлением.
Так же шокирующе? Никто в Министерстве обороны (DoD) не казался заинтересованным. UAP — сложная тема, и при всех своих элитных военных возможностях Пентагон не является механизмом для обработки нюансов. Различные отрасли и услуги разбросаны и разрознены. Интеллект, каким бы полезным он ни был, обычно копится.
В 2010 и 2011 годах Алекс Дитрих служил инженером в Афганистане. Ее поразила степень, в которой правительство оперирует информационным хомячьим колесом. «Мне постоянно напоминали, что [американских военных] не было там 10 лет — мы были там в течение одного года 10 раз… С каждым повышением квалификации персонала происходит изучение проектов, выяснение ситуации с безопасностью и фактически попытки чтобы что-то сделать. А потом пора домой. Любая программа в Пентагоне имеет подобную смену руководства и подобную цикличность».
Так было и с UAP — только в Пентагоне это была не просто бюрократическая текучка; некоторым людям не нужна была информация. По словам Меллона, из-за стигматизации маленьких зеленых человечков некоторые бюрократические слои изолировали своих боссов от любого участия, включая генерала Мэттиса, который к тому времени стал министром обороны. И несколько зашли в тупик усилия AATIP, потому что возможность внеземной жизни противоречит их религиозным убеждениям.
Для других, поддерживая UAP, по словам представителя разведки, «они должны признать, что на самом деле существует законная, подтвержденная угроза национальной безопасности, с которой они ничего не могут поделать». Чиновники Пентагона «всегда хотят контролировать повествование, и если они не могут, их инстинкт — убить его».
Еще больше усложняло ситуацию то, что Элизондо чувствовал себя обязанным исключать своего босса Гарри Рида из брифингов, потому что у него была репутация фаворита и плохого обращения с людьми, включая случай, связанный с одним из отчетов Элизондо. (В 2022 году генеральный инспектор Министерства обороны США завершил расследование, установив, что Рид, ныне отставной кадровый военный и кадровый государственный служащий, «создал широко распространенное мнение о неуместных отношениях и фаворитизме» с подчиненной женщиной.) Элизондо говорит, что его позиция была : «'Я не собираюсь рассказывать вам, что я делаю, потому что я не могу вам доверять'… И это разозлило многих людей». (Рид не ответил, когда я обратился за комментарием.)
Когда политический ветер изменился, финансирование AATIP официально прекратилось в 2012 году, что вынудило Элизондо запустить программу. «В тот момент, — говорит он, — нам пришлось стать очень умными». Поскольку программа так и не была официально расформирована, он выкачивал средства из других программ, которыми руководил.
«Это была какая-то сила его воли и личности, которая даже поддерживала его жизнь», — говорит сотрудник разведки. Проблема заключалась в том, что военное руководство страны и выборные должностные лица не понимали срочности вопроса, и ни Элизондо, ни кто-либо другой в AATIP ничего не могли с этим поделать. По крайней мере, пока они были заточены внутри Пентагона.
Когда наступила осень 2017 года, у Элизондо не было возможности удержать AATIP на плаву, и Элизондо все больше разочаровывался. Он и его команда знали, что как только они распадутся, проблема UAP, скорее всего, исчезнет. Собравшись в своем SCIF — защищенном отделенном информационном центре, комнате, где происходят секретные действия, — Элизондо и его коллеги обдумывали стратегии. Элизондо мог бы воспользоваться своими старыми отношениями с Мэттисом и просто зайти в офис госсекретаря, но «он не собирался бежать в последний путь и делать это неправильно», — говорит сотрудник разведки.
Меллон знал двух непосредственных подчиненных Мэттису и тоже пытался наладить цепочку подчинения. У него сложилось впечатление, что помощники госсекретаря опасались, что кто-то может использовать этот вопрос, чтобы попытаться дискредитировать его. «Наконец-то стало ясно, что никто не собирается делать с этим ничего серьезного, — говорит Меллон. Элизондо не мог смириться с мыслью о бездействии. «Я не думаю, что нам следует замалчивать этот разговор, — говорит он. «Это не работает уже [76] лет. Давайте поговорим».
По его мнению, единственной оставшейся игрой было «вынести это на улицы».
4 октября 2017 года Элизондо отправил Мэттису заявление об отставке. Он сослался на «бюрократические проблемы и негибкое мышление», которые помешали руководству Пентагона оценить «необычные воздушные системы, мешающие работе военных платформ и демонстрирующие возможности, выходящие за рамки следующего поколения».
Он и Меллон планировали его следующие шаги, анализируя, где они и другие потерпели неудачу раньше и как они могли бы избежать подобных ошибок. Они объединили подход из пяти пунктов: работа с законодательными органами; взаимодействие на уровне исполнительной власти; международное участие; выступления в СМИ; и взаимодействие с общественностью (включая Unidentified и социальные сети). Меллон сосредоточился на пилотах и других военнослужащих, имевших опыт работы с членами Конгресса UAP. Элизондо встретился с членами администраций Трампа и Байдена, чтобы открыть канал для отправки информации UAP напрямую в Белый дом без бюрократии Министерства обороны или разведывательного сообщества.
На следующий день после ухода с работы Элизондо поговорил с Лесли Кин. Она вспоминает, как была ошеломлена, когда прочитала заявление Элизондо об отставке. «Это было исторически, что он действительно говорил то, что говорил министру обороны», — говорит она. «Это был действительно важный момент».
Тем не менее, все это вылилось в необычайно сложный удар по банку. Элизондо попытается сделать то, что другим не удавалось почти 80 лет: убедить несговорчивое и бесконечно разнородное правительство Соединенных Штатов наконец-то полностью раскрыть тему НЛО.
Его старый союзник в разведке пожелал ему всего наилучшего. «Если кто-то в мире действительно может сделать эту работу, так это ты», — сказал он Элизондо. — Но ты должен быть готов к тому, что грядет.
Джозеф Овертон имел диплом инженера, поэтому, когда он устроился на работу в Центр государственной политики Макинака, он решил применить свой научный опыт, чтобы ответить на главный вопрос американской жизни: как политики решают, какие вопросы поддерживать? Чтобы ответить на этот вопрос, он построил модель и узнал, что выборные должностные лица сосредотачиваются на политике, которая принимается обществом как действительная, — политике, которая попадает в рамки того, что сейчас известно как окно Овертона. Большинство чиновников избегают вопросов, лежащих за пределами этого окна, опасаясь, что второстепенная проблема станет карьерным эквивалентом перехода на третью рельсу.
То, что соответствует окну Овертона, колеблется — не столько под влиянием выдающихся лидеров или общественных деятелей, сколько под влиянием сложных и постоянно меняющихся песков общественных ценностей и норм. Как правило, политика становится важной на основе общественного консенсуса. На протяжении десятилетий проблема для тех, кто интересовался проблемой НЛО, заключалась в том, что они выпадали за пределы окна Овертона. Это было слишком необычно, чтобы люди могли воспринимать это всерьез. Теперь это был вызов Лу Элизондо, а с его заявлением об отставке это было и его бременем. Вскоре он понял, что никто не собирается облегчать ему жизнь: на следующий день после того, как он отправил это письмо, ему позвонил его старый босс, Гарри Рид, который, как позже рассказал Элизондо в официальной жалобе, «явно был расстроен со мной."
По словам Элизондо, Рид сказал Элизондо, что, если он продолжит делать то, что он делает, он «расскажет людям, что вы сумасшедший, и это может повлиять на ваш уровень допуска». В следующем месяце Элизондо получил несколько звонков от бывших коллег, предупредивших его, что Рейд, разъяренный, среди прочего, тем, что его исключили из брифингов AATIP, «преследует меня» и намекал, что он был фабрикантом.
В феврале 2018 года Элизондо сообщили, что его компьютер Министерства обороны был конфискован в попытке определить, взял ли он какие-либо несанкционированные материалы, когда уходил. По словам Элизондо, в том же месяце он узнал, что Управление специальных расследований ВВС начало расследование публикации видео в статье Times. Подразумевалось, что он нарушил свою клятву безопасности, но в 2019 году следователи обнаружили, что видео никогда не были засекречены. А в 2021 году, казалось бы, на всякий случай его снова расследовали и оправдали.
Союзники рассказали Элизондо, что Рид даже пытался отозвать свой пропуск в Пентагон и допуск к секретным материалам. Хотя Элизондо больше там не работал, он все еще встречался с представителями Минобороны по вопросу UAP. «Я думаю, что они буквально следили за его выступлениями, его социальными сетями, его прессой, его шоу, выискивая любой самородок, который они могли бы использовать, чтобы преследовать его», — говорит сотрудник разведки. (Элизондо по-прежнему имеет высокий уровень допуска.)
После того, как Times опубликовала свой блокбастер, эта история стала мировой новостью. Многие средства массовой информации просто расширили тот же отчет, но некоторые были настроены скептически, ставя под сомнение существование AATIP и роль Элизондо в нем, что посеяло семена сомнения, посеянные продолжающейся враждебностью со стороны некоторых сотрудников Пентагона. Например, в 2019 году The Intercept процитировал представителя Пентагона, который сказал, что Элизондо «не несет ответственности в отношении программы AATIP». В 2020 году второй представитель повторил эти утверждения.
Некоторые вопросы решаются быстро; Сенатор Гарри Рид написал открытое письмо, в котором подтвердил, что «как известно, участие Лю Элизондо и его руководящая роль в этой программе». (Сенатор умер в 2021 году.) Элизондо пытался жить дальше. Он переехал в Калифорнию, чтобы возглавить службу безопасности To the Stars Academy of Arts & Science, развлекательной и исследовательской компании, созданной Томом ДеЛонгом, бывшим фронтменом Blink-182 и энтузиастом паранормальных явлений. Его присутствие там привело к главной роли в «Неизвестном».
Но к 2021 году Элизондо уже не играл в защите. Он нанял адвоката Дэниела Шихана и в том же году подал 64-страничную жалобу в Управление Генерального инспектора Министерства обороны (OIG), утверждая, что «злонамеренные действия, скоординированная дезинформация, профессиональные неправомерные действия, репрессалии за осведомителей и явные угрозы, совершенные некоторыми высокопоставленными чиновниками Пентагона. ” Днем позже OIG объявила о расследовании, «чтобы определить, в какой степени Министерство обороны предприняло действия» в отношении UAP. (Представитель Пентагона Сьюзен Гоф передала вопросы об утверждениях Элизондо в офис генерального инспектора. А Меган Рид из офиса OIG сказала, что на практике Генеральный инспектор «не предоставляет обновленную информацию о статусе административных расследований».)
Элизондо говорит, что, когда люди в Пентагоне бросили ему вызов, его мышление было таким: «Я пойду до конца. Прямо сейчас на быстром наборе я могу предстать перед 40 миллионами человек за 10 минут, если захочу, и рассказать им то, что знаю. Я не хочу, потому что я пытаюсь заставить систему работать… Я не хочу ее ломать; Я хочу это исправить», то есть уговорить правительство взять на себя ответственность.
Между тем, он все чаще обнаруживает, что его то одобряют, то очерняют различные субкультуры НЛО — заговорщики, разоблачители, религиозные приверженцы, спекулянты и другие. Мик Уэст ведет онлайн-форум под названием Metabunk, посвященный раскрытию заговоров; со временем он сосредоточился на предложении альтернативных объяснений предполагаемых наблюдений UAP. Мягкий британец говорит, что Элизондо «трудно читать», но он «думает, что инопланетяне реальны» и пытается поднять тревогу по этому поводу. «Это моя благотворительная оценка того, что он делает», — говорит Уэст.
Беспощадная версия? «Он выдумывает что-то по каким-то гнусным причинам — например, он проводит тайную операцию для правительства, чтобы скрыть какую-то черную операцию, или это что-то еще… но я всегда склоняюсь к более благотворительной интерпретации».
Другие критики обижены тем, что Элизондо поднял этот вопрос — за счет государственных ресурсов — без ощутимых публичных доказательств того, что самолеты способны делать то, что описывали различные свидетели. Элизондо в какой-то степени понимает это разочарование.
«К сожалению, речь идет о секретной информации, — говорит он, — но прецедент того, как эти вещи двигаются, безусловно, существует, и это не просто истории или очевидцы. Есть исторические данные радаров, и некоторые из этих объектов двигались со скоростью 13 000 миль в час в 1950-х годах. У нас есть данные более чем за 70 лет».
Что касается трех новаторских видеороликов UAP, Уэст утверждает, что «светящаяся аура» в одном из них — «артефакт инфракрасной камеры». В двух других пилоты работали с недавно модернизированными РЛС и другими системами. «Таким образом, наиболее вероятное объяснение, не зная ничего другого, — говорит он, — состоит в том, что раньше они не ловили майларовые шары своим старым радаром».
Уэст признает, что это проблема национальной безопасности, если военные летчики сталкиваются с вещами, в которых они не могут разобраться, и вынуждены прерывать миссии. А Шон Кэхилл, офицер «Принстона», говорит, что Уэст и его коллеги-скептики могли не осознавать, что команды аналитиков на этих кораблях сразу же рассмотрели те же возможности. После наблюдений в 2004 году он говорит: «Они обсуждали все, что развенчивали, и все остальные думают, что они не разобрались. Это были высокообразованные тактики. Они говорили обо всем, от температурных инверсий до чаек и программных сбоев». Ничто не дало правдоподобного объяснения. И ни у кого из критиков нет доступа к секретной информации Пентагона, которая, несомненно, добавляет много деталей и данных.
Напротив, другие фракции сообщества UAP возмущены тем, что Элизондо не опубликовал больше данных и видео — независимо от того, нарушает ли это его допуск к секретным данным. Для некоторых набожных уфологов эта предполагаемая сдержанность превратила его в скунса на вечеринке в саду. Одна ветка Reddit под заголовком «С течением времени, чем больше я скептически отношусь к Луису Элизондо», набрала 697 комментариев, таких как «Если бы Луис Элизондо остался в своей полосе, я думаю, он чувствовал бы себя более заслуживающим доверия. Но его аппетит к размышлениям о непостижимых вещах слишком велик». В другом комментатор описал, что думал, что Элизондо был «светом, выводящим нас из тьмы, теперь я убежден, что он агент ЦРУ». Другие утверждают, что он просто пытается нажиться. Элизондо говорит, что все наоборот: уход с работы создал огромный финансовый стресс для его семьи.
Элизондо признает, что атаки причинили ему боль. «Это было так тяжело для моей семьи, — говорит он. (У Элизондо две дочери; одна почти закончила со степенью бакалавра, а другая учится в аспирантуре.) «Это ужасно. Это было так плохо, все это путешествие… Моя жена всегда спрашивает меня: «Зачем ты это делаешь? Эти люди, которым насрать, которые не ценят твою жертву?» И я все время пытаюсь сказать ей: «Послушай, я делаю это для наших детей. Я делаю это, потому что это правильно».
Особенно после нападок на Пола Пелоси и Салмана Рушди он насторожен. «Меня гораздо больше беспокоят [угрозы смертью, связанные с UAP], чем когда-либо Аль-Каида или ИГИЛ», — говорит он. С 2021 года он накопил дома небольшой личный арсенал и приобрел еще двух немецких овчарок.
Несмотря на эти проблемы, произошло нечто замечательное: проблема UAP постепенно переместилась в окно Овертона. В мае 2022 года подкомитет Палаты представителей по разведке провел свои первые публичные слушания по НЛО с 1960-х годов. Член палаты представителей Тим Берчетт не является членом комитета, потому что он не будет хранить правительственные секреты по этому вопросу, говорит он. Тем не менее он присутствовал, но ушел разочарованным после того, как ему было отказано в возможности задать вопрос.
Но что, возможно, не было очевидно в тот момент, так это то, насколько слух усилил разговор, придав проблеме собственную гравитационную реальность. С тех пор среди сенаторов, принявших мантию от UAP, есть кандидаты в президенты от каждой партии: демократ Кирстен Гиллибранд и республиканец Марко Рубио. (Оба отказались от комментариев через представителей.) Известные государственные деятели прошлого и настоящего признали наличие проблемы, включая администратора НАСА Билла Нельсона; директор национальной разведки Аврил Хейнс и ее предшественник Джон Рэтклифф; бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси; даже бывшие президенты Обама и Клинтон. «Репортеры, наконец, выходят и говорят: «Эй, этот парень только что сказал это — мы должны сообщить об этом, независимо от того, считаем мы это странным или нет», — говорит Элизондо.
Многолетнее замораживание UAP в вооруженных силах также показывает признаки оттаивания. В апреле 2019 года ВМС пересмотрели свои официальные инструкции для пилотов и другого персонала, призывая их сообщать о UAP, не опасаясь внутренней реакции.
Начиная с 2020 года, AATIP несколько раз воссоздавался под разными названиями, и Элизондо выступал в качестве советника и адъютанта в каждом из них, помогая продвигать их работу. В июле 2022 года Пентагон объявил о своей последней итерации: Офисе по разрешению аномалий во всех областях. Примечательно, что миссия AARO состоит в том, чтобы синхронизировать усилия Министерства обороны и других ведомств, что теоретически положит конец разрозненности информации. А в октябре НАСА объявило о создании независимой исследовательской группы, занимающейся UAP, в состав которой, среди прочих, входят ученые, бывший астронавт и сотрудник Федерального авиационного управления.
Усилия Элизондо с исполнительной властью помогли администрации Байдена создать межведомственную группу для изучения более широких политических последствий обнаружения и анализа UAP — инициатива, о которой было объявлено 13 февраля, через несколько дней после того, как США сбили несколько воздушных объектов над своим воздушным пространством.
На фоне большей части этого Элизондо отстранился от общественного внимания, извлекая себя из ссор в социальных сетях. Он ушел «К звездам» в 2019 году и после двух сезонов снялся в «Неопознанных», а затем уехал из Калифорнии в дебри Вайоминга. Элизондо и его книжный редактор завершают работу над рукописью, которая, по его словам, будет «очень поучительным чтением». Он рассматривает возможность будущего баллотирования в Конгресс. Он считает, что нация готова к полному раскрытию ситуации с UAP.
Наибольшее достижение Элизондо на сегодняшний день произошло 23 декабря 2022 года. В этот день президент Байден подписал Закон о полномочиях на национальную оборону, который включает в себя многочисленные далеко идущие положения UAP. Один требует, чтобы правительство признало, скрывало ли оно вещественные доказательства существования инопланетного космического корабля. «Это было ошеломляюще, — говорит Меллон. «Была двухпартийная поддержка, и причина в том, что они получили достоверные источники и достоверные показания, указывающие на то, что это может быть на самом деле так».
Закон также требует от Пентагона создать безопасный механизм для правительственных и оборонных служащих, чтобы сообщать о наблюдениях UAP. AARO теперь будет предоставлять Конгрессу регулярные отчеты, анализы и брифинги о деятельности UAP, а Управление директора национальной разведки должно предоставлять несекретную версию. Он также должен разработать подробный «научный план» для объяснения UAP, которые «превышают известный уровень развития науки и техники», и развернуть полевые расследования инцидентов. Разведывательные службы каждого военного подразделения должны направить офицера связи в AARO, а глава агентства будет отчитываться непосредственно перед высшим руководством Министерства обороны и разведки, чтобы избежать бюрократической путаницы.
Более того: впервые США будут использовать технические средства разведывательного сообщества стоимостью в несколько миллиардов долларов, включая спутники-шпионы, метеозонды и самые мощные радары в мире, для отслеживания активности UAP в режиме реального времени. «Ничто не сравнится с активами разведывательного сообщества США. Эта сила теперь используется, чтобы помочь ответить на вопросы [UAP]», — говорит Меллон.
А защита осведомителей, основанная на опыте Элизондо, поможет гарантировать, что никто не будет бояться возмездия за то, что он заявит о каких-либо неудачах в реализации этих новых политик.
Между тем, бывший сотрудник разведки говорит, что армия из более чем 1500 добровольцев в разведывательном сообществе теперь встречается в секретных сетях, где они анализируют видео и данные UAP. В эту группу входят «буквально все — от ЦРУ до [Национального агентства геопространственной разведки] и все между ними».
Предполагается, что законопроект положит конец гнусному молчанию Пентагона, длившемуся десятилетиями. Лесли Кин, давний журналист UAP, видит «радикальное изменение», и все это связано с решением Элизондо стать публичным. «Все, что произошло с тех пор, на самом деле произошло из-за его отставки», — говорит она. «Это похоже на эффект снежного кома… В каком-то смысле это дало Конгрессу разрешение делать это, не беспокоясь больше о стигме».
Несмотря на все это, наблюдения и отчеты продолжают поступать. «Они происходят постоянно», — говорит Элизондо. В январе этого года Управление директора национальной разведки сообщило, что с марта 2021 года в спецслужбы США было сообщено о 366 новых инцидентах с UAP.
Цифры таковы, что Шон Кэхилл, например, напуган тем, что люди «вот-вот что-то скатится». Но, говорит он, «у меня очень большие надежды, потому что мы ведем обсуждение на глазах у общественности». Может быть, усиленный разговор UAP окажется решающим для человечества, а может быть, Мик Уэст окажется прав, и все явления, наконец, будут объяснены. Возможно, военные и НАСА раскроют то, что Лесли Кин называет конечной целью: предоставление «некоторого уровня доказательств… которое устанавливает реальность того, что это нечеловеческая, нерукотворная технология или явление». В любом случае, Элизондо и его союзники сделали так, чтобы общественность могла безопасно говорить об этом, а правительство могло разговаривать с самим собой. Теперь окно открыто.
Элизондо еще не готов к победному кругу. Его жизнь по-прежнему изношена и рассеяна. Что касается дохода, то теперь он работает в вашингтонской компании-разработчике программного обеспечения, которая сотрудничает с федеральным правительством. Есть еще информация, которую нужно распространять, проводить исследования, заниматься наукой. И, конечно же, все еще остается вопрос, что там, наверху, в небе, вызывает такое смятение внизу. «Я бы хотел сказать «миссия завершена», — говорит он, — но это еще не все. Есть еще над чем работать».
И все еще. В тот день, когда Байден подписал исторический законопроект об обороне, Элизондо вышел на крыльцо своего дома и позволил себе побыть в тишине 10 минут. Его мысли перенеслись в прошлое на пять лет: встречи, телефонные звонки, атаки персонажей, твиты, путешествия, споры как с союзниками, так и с недоброжелателями, телесъемки и пересъемки, просьбы сфотографировать его в случайные рестораны, поднятие емкостей для черной воды, попытки успокоить разочарование его жены из-за непредвиденного радикального поворота, в который повернулась их жизнь, — все это вылилось в единоличное и коллективное толкание валуна вверх по склону, снова и снова, каждый день, пока наконец-то, не перестал скатываться вниз. Пока он стоял там, все эти годы работы и все, что еще могло произойти, казалось, по крайней мере на короткое время, таким же далеким, как горизонт Вайоминга. Он вдохнул горный воздух и вгляделся в необъятное небо. Календарь только что миновал зимнее солнцестояние, и дни были четкими и резкими. В мгновение ока небо было бы усыпано звездами.
Автор: Дэвид Ховард, он писал для многих национальных изданий и является автором двух научно-популярных книг, последней из которых является «В погоне за Филом: приключения двух агентов под прикрытием с самым очаровательным мошенником в мире».
