 |
Кто он, див из "Слова"?
НИКОЛАЯ ДОРОЖКИЬ, кандидат технических наук, г. Калининград Московской обл.
История моих поисков началась в тот день, когда, перечитывая сборник русских былин, я обратил внимание на поразительное свойство Соловья Разбойника: от его мощного посвиста пригибались деревья, ложились травы, а люди буквально падали замертво. Тут-то я и вспомнил другое произведение, в котором действует иной персонаж, весьма напоминающий своими повадками Соловья, 'сбитого с высокого дерева Ильей Муромцем. Я имею в виду "Слово о полку Игореве". Загадочны обстоятельства находки этой рукописи графом А. Мусиным-Пушкиным, не установлено точное время написания поэмы, неизвестен и автор ее. Больше того, поныне не прекращаются споры о подлинности самого произ- ведения. Что же говорить об отдельных терминах, встречающихся в нем? Многие из них остаются для исследователя тайной за семью печатями: "Трояк", "харалужный" меч, "бусово" время, "шереширы", "были, могуты, татраны, ольберы, топчаки, ревуги..." Это же относится и к "диву" - загадочному существу, которое, предвещая неудачу походу Игоря на половцев, "кличет врьху древа, велит послушати земли незнаеме, Вльзе и Поморию, и Сурожу, и Корсуню и тебе, Тьму-торокаяский бльвак". Но позвольте, кто же способен кликать так громко, чтоб голос разносился от Волги до Крыма, от заволжских лесов и степей до Тьмуторокани? Заинтересовавшись этой загадкой, я решил прежде всего ознакомиться с мнением специалистов. И что же? Изучив комментарии академика Д. Лихачева к "Слову", я узнал, что "большинство исследователей считает дива мифическим существом (чем-то вроде лешего или вещей птицы). Это божество восточных народов, сочувствующее им, а не Руси". В книге известного историка Л. Гумилева "Поиски вымышленного царства" я прочитал, что под дивом подразумевается дьявол, или, говоря словами Ипатьевской летописи, "земли дьявола". Автор статьи "Див в "Слове" С. Шервин-ский, как оказалось, считал его удодом, а романист А. Югов - обычным половецким разведчиком. В статье В. Суетенко "Гимн русскому народу" слово "див" трактовалось как брянское, равнозначное лешему. Как видите, исследователям так и не удалось до скх пор прийти к единому мнению о том, что же имел в виду автор "Слова". Поэтому я и задумал попробовать ответить на вопрос - был ли див порождением воображения автора, плодом религиозно-мистической атмосферы средневековья? Или у этого персонажа существовал исторический прототип, которого, возможно, видели и слышали воины Игоря, а то и сам вещий Боян? По-моему, есть основания предполагать, что верно последнее предположение и див относился хотя и не к обычным, но вполне реальным существам. Оказывается, див фигурирует не только в "Слове") Азербайджанский поэт и мыслитель XII (подчеркиваю!) века Низами Гянджеви, описывая в поэме "Искандер-наме" битву румов с русами (русскими) в районе Кавказа, упоминает, что русы использовали в бою дива, привязанного за ногу цепью и вооруженного железкой падкой с крючком. Позволю привести описание этого существа: див "так был груб и крепок, что стала похожей иа деревьев кору его жесткая кожа"; он покрыт косматой шерстью; "мудрецы удивлялись: ве зверь он... а кто же? С человеком обычным не схож он ведь тоже"; "это дикий из мест, чья безвестна природа"; "не людского он рода". Эти сведения я заимствовал из книги профессора Б. Поршвева "Современное состояние вопроса о реликтовых гомивовдах". Автор ее предположил, что див, описанный Низами, подобно другим загадочным персонажам (Эккиду из древ-вевавилонского эпоса о Гильгамеше, древнегреческим фавну и "ильваву, римскому сатиру, китайским цзяго и махуа, тибетскому ми-ге, монгольскому аламасу, кабардино-балкарскому алмасты, азербайджанскому меле-адаму, амеракавским па-тону и саскватчу в непальскому йети), представляет собой реликтового гоминовда (см. "ТМ" Mil за 1969 год). Позволю вапомвить еще один отрывок из "Искаидер-наме" - "мудрец рассказывает, что эти дивы предпочитают спать на ветвях деревьев" (не правда ли, сама напрашивается параллель со "Словом"?). Далее Низами повествует, как русы, увидев дива, спящего .на дереве, тихо окружают его, опутывают веревкой и стягивают наземь. Затем "до обласси Руса он будет доведен и, прикованный, там станет хлеб добывать он своим вожакам; водят узника всюду, из окон жилища подаются вожатым и деньги, и пища". Какая уж тут мнс-iaiKal Предположив, что и див из "Слова" был гоминоид, я нашел объяснение тому, откуда у него появил- ся "свист зверин". Для этого пришлось еще раз обратиться к Порш-неву. "Среди многих разных звуков, которые, судя по описаниям, может издавать реликтовый гомико-ид, многочисленные свидетели выделяют один, слышный в горах на огромные расстояния(1), приурочиваемый, как правило, к вечернему времени... Это звучный, пронзительный, обычно протяжный, иногда отрывистый звук, который характеризуется не как тсрик, а как свист, напоминающий человеческий, тoль' ко более сильный". Как тут не вспомнить Соловья Разбойника. Уместно добавить, что В. Пушка-рев в статье "Новые свидетельства" (см. "ТМ" М в за 1978 год) среди характерных черт дикого существа тунгу также называет пронзительный свист. А теперь обратимся к иным литературным персонажам, созданным на основе фольклора гораздо позже "Слова". По-моему, в один ряд с дивом можно поставить Чугайстыра из повести М. Коцюбивского "Тени забытых предков", веху яз "Путешествий ' Гулливера" Д. Свифта. Зверь, похитивший невесту графа Шемета в новелле П. Меримо "Ло-кис" (созданной по мотивам литовской легенды), вряд ли был медведем. Во всяком случае, в материалах комиссии АН СССР по вопросу о снежном человеке фигурировал" сведения о "человеке-медведе", виденном на территории Литвы. А "дивьи люди"? Так когда-то называли таинственных существ с человеческой фигурой, безголовых, с лицом на груди. Согласитесь - такой образ мог появиться только при "знакомстве" с гомико-идами, обладавшими широкими плечами и низко посаженной го-ловой. Но тогда возникает другой вопрос: если реликтовый гомиконд - тварь неразумная и бессловесная, то почему же див в "Слове" действует активно и осмысленно, предупреждая врагов Игоря о походе? Готов ответить - я поеме точно так же действуют и солнце, и гроза, предвещая по-своему неудачу предприятию кн^зя. Это всего лишь одно из зловещих знамений, которые, кстапи сказать, так любили использовать авторы литературных произведений.
ТМ № 3,1983
|
|
