История несостоявшейся книги
|
|
(Заметки научного журналиста)
|
|
Думаю, большинству любителей приключенческой литературы знакомо имя «Павел Багряк». Его перу принадлежат несколько фантастических детективов, объединенных общими героями. Эти произведения были опубликованы в различных сочетаниях центральными московскими издательствами. По двум из них были сняты полнометражные художественные фильмы, которые шли в кинотеатрах по всей стране, а затем были показаны по телевидению. Но немногие знают, что "Павел Багряк" - это литературный псевдоним своеобразной писательской группы, и все упомянутые произведения представляют собой плод коллективного литературного творчества. Притом, творчества необычного...
|
|
|
|
В 1972 году у одного из нас возникла довольно оригинальная идея фантастического детектива... В результате непредвиденного стечения обстоятельств в одной из научных лабораторий произошло раздвоение личности талантливого ученого профессора Миллера. Возникло два абсолютно одинаковых человека, отличавшихся друг от друга только тем, что один из них оставался нормальным прежним человеком, а другой, так сказать, носителем зла. Случилось так, что один из них затем погиб, но так сложились обстоятельства, что неизвестно кто именно остался - добрый или злой. И чего можно от него ожидать.
|
|
Автор идеи поделился своим замыслом с Валерием Аграновским, который в то время работал в отделе науки газеты «Комсомольская правда». Аграновский загорелся и увлек других сотрудников отдела науки, которые решили совместными усилиями сочинить повесть под названием «Кто?». Так что псевдоним Багряк по общему согласию был составлен из начальных букв фамилий участников необычного литературного альянса. Теперь я могу раскрыть этот секрет.
|
|
Б - первая буква фамилии Дмитрия Биленкина, А - Валерия Аграновского, Г - Владимира Губарева, хорошо известного читателям по периодическим репортажам с космодрома и ядерных испытаний, наконец, К - Виктора Комарова - автора настоящей статьи - научного журналиста. Единственным исключением стала буква Я, взятая как первая буква не фамилии, а имени Ярослава Голованова - научного обозревателя газеты, хорошо известного своими космическими репортажами.
|
|
Работали мы так: собирались все вместе и для начала подробно обсуждали содержание будущей повести - формировали сюжет и, выстроив фабулу, разделяли ее на отдельные главы. А затем распределяли их между участниками в соответствии с их литературными интересами, пристрастиями и возможностями. Биленкину в основном поручались главы, в которых должны были присутствовать философские рассуждения, Губареву лучше всего удавались описания погонь, Голованову - юмористические ситуации, Аграновскому - юристу по образованию - главы, требовавшие знания криминалистики, а автору настоящей статьи - отрезки, связанные с наукой.
|
|
После подобного согласования каждый в установленный всеми срок писал свою главу и зачитывал ее на следующей встрече. Коллективно вносились необходимые поправки и, после того как авторы глав их учитывали, первый вариант будущей повести передавался на редактирование Валерию Аграновскому, обладавшему наиболее ярко выраженными редакторскими способностями.
|
|
На заключительном этапе готовая повесть зачитывалась вслух и, в случае одобрения, мы принимали меры, необходимые для ее публикации...
|
|
Хочу особо подчеркнуть, что наши встречи и совместные обсуждения, о которых идет речь, доставляли нам всем огромное наслаждение! Это было неповторимое общение близких по духу и уровню интеллекта людей, щедро обогащавших друг друга оригинальными идеями, соображениями и мыслями. Мы позволяли себе говорить все, что думаем, ничего не скрывая, иногда даже в известной степени «хулиганить», и это доставляло всем нам ни с чем не сравнимое удовольствие и удовлетворение!
|
|
Итак, первая повесть «Кто?» была написана и подготовлена к изданию. И тут о нашей повести узнал и заинтересовался ею главный редактор журнала «Юность» Борис Полевой. И вскоре она увидела свет именно на страницах этого журнала. Так произошло рождение Багряка! И именно в тот момент он приобрел имя «Павел». Вдохновившись, мы вслед за первой повестью быстро написали еще три: «Перекресток», «Пять президентов» и «Оборотень», которые составили отдельную книгу, вышедшую в издательстве «Детская литература» под названием «Пять президентов».
|
|
К тому времени нами был написан большой роман «Синие люди», однако его публикация в «Детской литературе» почему-то не состоялась. И только спустя несколько лет изд-во «Молодая Гвардия» выпустило полное собрание сочинений Багряка в трех томах: «Пять президентов», «Синие люди» и «Фирма приключений». В 1997 году московское издательство «Полиграф» осуществило переиздание этих произведений, скомпоновав их в два тома.
|
|
Но я хотел бы обратиться к еще одной мало кому известной странице необычной биографии П.Багряка - к истории так и не состоявшейся книги, посвященной работе советских разведчиков в мирное время, действовавших за пределами нашей страны.
|
|
В послевоенные годы огромной популярностью пользовались произведения, посвященные советским разведчикам. Как раз в это время Председателем КГБ был В.Е. Семичастный, работавший в течение нескольких лет первым секретарем ЦК ВЛКСМ и хорошо знакомый с деятельностью «Комсомольской Правды». И он предложил нашей литературной группе написать новый роман о советских разведчиках, основанный на подлинных материалах, которые нам было обещано предоставить.
|
|
Так мы оказались в знаменитом здании на площади Дзержинского (ныне Лубянке) в подразделении, которое в произведениях о разведчиках обычно именуют «Центром». Встретили нас благожелательно и пообещали снабдить всей информацией, необходимой для построения увлекательного и в то же время правдивого сюжета.
|
|
Естественно, мы, прежде всего, хотели прояснить для себя, чем вызван интерес руководителей КГБ к созданию нового романа о советской разведке. Нам охотно объяснили. Задача нашей будущей книги состояла в первую очередь в том, чтобы дать правильное представление о деятельности наших разведчиков в мирное время. Руководство нашей внешней разведки хотело показать, что она направлена не столько на добычу военных и государственных секретов, сколько на предотвращение акций, способных нарушить мирное сосуществование государств с разными политическими системами, а также предотвратить создание нового оружия массового уничтожения, в частности, биологического.
|
|
В то же время нас предупредили, что мы ни в коем случае не должны раскрывать реальные приемы и методы работы нашей внешней разведки в особенности способы внедрения нелегалов в жизнь тех стран, где им предстоит осуществлять свою деятельность. Это вам придется, было сказано, как авторам художественного произведения, придумать самим. При этом с улыбкой добавили - «Однако, если вы изобретете что-либо стоящее, мы возьмем это на вооружение и соответствующие сведения на страницы вашей книги попасть не должны»
|
|
Тогда же выяснилась и еще одна любопытная причина, по которой руководство внешней разведки было заинтересованно в создании нашей книги. Мы должны были упомянуть о работе реально существующих иностранных центров, действующих на территории западных государств и занимающихся подготовкой шпионских кадров, которым предстоит работать на территории нашей страны, И не просто упомянуть, но с указанием точных адресов и других конкретных данных.
|
|
И вот почти каждую неделю наша литературная группа в заранее условленный день и час в полном составе приходила к одному из подъездов здания на Лубянке. Нас встречал человек в штатской одежде с готовым пропуском в руках и, спустя несколько минут, мы оказывались в просторном помещении, где нас за длинным столом ожидало несколько человек в штатском. И начиналась беседа...
|
|
Сменяя друг друга, присутствующие излагали воображаемые ситуации, которые нам предстояло включить в сюжетную ткань будущей книги. У нас складывалось впечатление, что различные службы Центра по заданию своего руководства специально разрабатывают эти ситуации для нашей книги...
|
|
Но самое сильное впечатление произвели на нас те из присутствующих, которые были выдающимися разведчиками долгое время работавшими за рубежом, находясь на нелегальном положении и добившимися крупных успехов. Тогда их имена были известны лишь узкому кругу людей - сейчас о них знают все. И они заслуживают того, чтобы еще раз о них напомнить.
|
|
Наиболее сильное впечатление произвели на нас два человека - Гордон Лонгсдейл, он же Константин Трофимович Молодий, и полковник Рудольф Иванович Абель. Тогда нас больше всего интересовала чисто психологическая сторона. Что представляют собой эти люди, какими качествами обладают, что позволяло им успешно выполнять свою нелегкую и необычную работу...
|
|
Гордон Лонгсдейл на протяжении ряда лет успешно действовал в Англии, затем, выданный одним из своих агентов был приговорен английским судом к многолетнему сроку заключения и пробыл в тюрьме около четырех лет, после чего был обменен на английского коммерсанта Винна, изобличенного в шпионской деятельности против СССР и приговоренного к длительному тюремному заключению.
|
|
Это был хорошо сложенный черноволосый человек, чуть ниже среднего роста, с широкими плечами, с острым, чуть ироничным взглядом и непроницаемым лицом, на котором не отражалось никаких эмоций. На одной из встреч я задал ему вопрос:
|
|
-Что вы испытали, когда вас арестовали английские спецслужбы. Какие чувства? Страх? Разочарование? Сожаление?
|
|
-Я никогда не предаюсь сожалениям о том, что уже произошло и чего уже нельзя изменить. Это совершенно бессмысленно. Необходимо воспринимать реальную действительность такой, какая она есть.
|
|
Другой, в высшей степени неординарной личностью, с которой нам посчастливилось познакомиться в Центре, был полковник Абель. Внешне ничем не примечательный, способный легко затеряться среди других людей, похожий скорее на рядового бухгалтера, зубного врача дамского портного или средней руки чиновника, чем на представителя необычной профессии разведчика, он был незаменим для нелегальной деятельности.
|
|
Кстати на мое замечание по этому поводу Абель сказал:
|
|
- И, слава богу, что я не походил на разведчика. В противном случае я провалился бы буквально на первые сутки.
|
|
Однако в процессе дальнейшего общения с Абелем мы очень скоро поняли, что внешность может быть обманчивой. В действительности, Абель был человеком исключительно ярким, обладавшим остротой мышления и выдающимися интеллектуальными способностями. Достаточно сказать, что он свободно владел шестью языками, имел специальность инженера по электронике, хорошо разбирался в ядерной физике, химии и математике.
|
|
-Я совсем не склонен, - заметил однажды Абель в ходе очередной беседы, - окрашивать деятельность разведчика героической романтикой, хотя и не собираюсь преуменьшать опасности, с нею связанные.
|
|
Но, увы, личные качества разведчика отнюдь не гарантируют от того, что его не выдаст кто-либо из людей, с которыми он вместе работает. Так произошло с полковником Абелем, который был провален одним из своих агентов в Нью-Йорке.
|
|
Сразу же после ареста, который последовал буквально через два часа после этого, сотрудники ФБР предложили Абелю свободу в обмен на согласие работать на американскую контрразведку, обещая весьма заманчивые условия. Абель наотрез отказался. Несмотря на то, что ему предстояло провести в тюрьме долгие 25 лет.
|
|
Спустя несколько лет Абель был обменен на американского летчика и разведчика полковника Пауэрса, сбитого силами противовоздушной обороны, когда он на специально оборудованном самолете совершал разведывательный полет над территорией СССР.
|
|
К сожалению, книга, о которой идет речь, Багряком так и не была написана. Пока мы собирали материалы, сменилось руководство Комитета. Видимо, изменились также ориентиры и методы работы и, судя по всему, необходимость в создании нашей книги отпала. Соответственно прекратились и наши посещения здания на Лубянке.
|
|
Но сильное впечатление от встреч с двумя неординарными личностями - Гордоном Лонгсдейлом и Рудольфом Абелем, посвятившими жизнь обеспечению безопасности нашей Родины и сохранению мира на Земле, сохранилось на долгие годы.
|
|
|
|
В.Комаров
|
|
На грани невозможного 24(329),2003
|