Корабль параллельного мира под Волховым?



20 ноября с. г. в Русском Географическом обществе открылся новый сезон. Помимо не слишком удачного доклада физика В. Грошева "О месте и содержании уфологии в естествознании", вызвавшего негативные отклики со стороны ведущих петербургских уфологов (Г. К. Колчин, О. С. Тиминский и др.), на заседании был заслушан рассказ очевидца по имени Борис, который пожелал остаться анонимным. Почему - вы сами поймете, прочтя сделанную им самим запись, которая была передана специально для "UFO Навигатора" руководителем уфологической секции Комиссии по аномальным явлениям РГО Евгением Литвиновым. Замечу только, что даже если наблюдение на самом деле произошло, его научная ценность резко падает из-за мистического склада мышления очевидцев, не позволившего зафиксировать элементарные данные, крайне необходимые исследователям, и, наборот, склонившего их искать "аномальную" подоплеку в самых обычных происшествиях...

"Эти события произошли 25 июля 2001 года в садоводстве около железнодорожной станции 106-й километр, то есть примерно в десяти километрах от реки Волхов. В общих чертах они были предсказаны двумя независимыми предсказателями за несколько месяцев до случившегося.

Наш участок имеет размер 12 соток, с двух сторон окружён заброшенными участками, а с севера на расстоянии примерно пятидесяти метров находится глухой, непроходимый лес.

Примерно в 11 часов вечера на садоводства опустилось некое поле тишины. Садоводы почему-то погасили у себя свет, перестали прыгать лягушки, исчезли комары, замерла всякая жизнь. Мы поняли, что сейчас что-то начнётся. Минут через двадцать с севера, со стороны леса, появился летящий объект. Его приближение сопровождалось увеличением достоверности. То есть он одновременно с приближением превращался из туманного, размытого объекта в объект материальный. Полёт проходил абсолютно бесшумно, никакого гудения не было, и продолжался секунд десять. За это время звездолёт подлетел к нашему участку, остановился и завис на высоте примерно полутора этажей. Центр корабля расположился над точкой, находящейся между смородиновыми кустами и зарослями кабачков и тыквы.

Сразу замечу, что за всё время контакта мы не ощущали никакого воздействия на наше сознание, чего не скажешь про соседей. Мы сделали вывод, что прилетал он непосредственно к нам (или за нами). Теперь о внешнем виде объекта. Это был "трёхступенчатый конус", причём перевёрнутый "вверх ногами". Верхний ярус представлял собой цилиндр диаметром около двадцати пяти метров и высотой метра три с половиной. Диаметр среднего цилиндра был метров двадцать, нижнего - пятнадцать. А высота у всех трёх одинаковая - метра три с половиной, это я подметил очень чётко. Нужно заметить, что размеры звездолёта оказались раза в два больше, нежели предсказанные. По бокам всех цилиндров располагалось нечто, похожее на овальные иллюминаторы, размеры которых были одинаковы и составляли сантиметров шестьдесят - девяносто. Они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга - примерно два - два с половиной метра. Некоторые из них светились молочным светом, некоторые были тёмными и походили на тускло отсвечивающее чёрное стекло. Светящихся было чуть больше тёмных, и светлые - тёмные располагались, как мне показалось, хаотично. За всё время наблюдения ни один тёмный не засветился, и ни один светящийся не погас. Я говорю "иллюминаторы", но, скорее всего, это было что-то иное: ни в одном из них я ничего не видел, кроме молочного света.

Собственно корпус звездолёта был серого цвета, абсолютно не блестящий, и не совсем гладкий: он весь был покрыт выступающими цилиндрическими бороздками высотой примерно в два пальца. Эти бороздки покрывали всю боковую поверхность всех трёх цилиндров, и имели направленность, близкую к вертикальной; однако шли они не строго сверху вниз, а как бы волнами, причём в их расположении я не заметил мест перелома, то есть изгибы были плавными.

Углы, то есть места перехода вертикальной цилиндрической поверхности корпуса звездолёта в горизонтальную плоскость, были, как мне показалось, слегка сглажены - радиус кривизны составлял сантиметров десять.

Теперь о самом странном, в чём, похоже, вся собака и зарыта и из-за чего я не могу этот звездолёт нарисовать (хоть попыток делал немало). Нижние поверхности верхнего и среднего цилиндров представляли собой, естественно, плоские горизонтальные кольца - но гладкие, без описанных выше бороздок. Бороздки плавно сходили на нет в местах перегиба боковых поверхностей цилиндров в поверхности колец. Так вот, на этих двух обращённых вниз кольцевых поверхностях располагались, причём довольно густо, какие-то несуразные предметы. Здесь уместно, пожалуй, только ассоциативное описание. Наверное, многим приходилось видеть иллюстрации к технической фантастике Жюля Верна. Там Наутилус и прочая технотроника снаружи были покрыты карикатурно увеличенными раструбами, шариками, стержнями, параболоидами и прочей такой же дребеденью. Вот и здесь эти кольцевые поверхности были усеяны чем-то таким же. Казалось, что на совершенный звёздный корабль из далёкого будущего налепили объекты, являющиеся бредом фантастов девятнадцатого века. Все эти объекты были разные, в их расположении внешне не просматривалось никакой системы, однако почему-то чувствовалось, что они являются чем-то очень нужным. Самое интересное было в том, что довольно чётко ощущалось, что расположены эти безобразия не хаотично, а в соответствии с какими-то пока непонятными, но весьма строгими и по-своему гармоничными закономерностями. Торчали эти объекты на высоту не более метра, имели общий для звездолёта серовато-металлический цвет и были гладкими, может быть, даже отполированными.







Теперь о днище нижнего яруса. Всё днище было покрыто

прямыми волнами, радиально расходящимися от центра к периферии. Высота и ширина у всех волн были одинаковыми и составляли около десяти сантиметров (естественно, ближе к центру высота и диаметр были меньше, дальше от центра - больше). В самом центре отчётливо был виден круг диаметром примерно два метра. Круг был серым и более светлым, чем весь остальной звездолёт, его поверхность была какая-то уж очень матовая, и гладкая, то есть без волн. Таким образом, радиальные волны на днище шли от наружной поверхности светло-серого круга до края днища. Несуразных предметов "девятнадцатого века" на днище нижнего яруса не было (см. фото). Зачем я так подробно и занудно описываю внешний вид звездолёта? Дело в том, что у меня сложилось сильное впечатление, что ответ на многие вопросы можно получить через понимание именно внешних особенностей звездолёта. Например, кажутся весьма странными его угловатые, не обтекаемые формы, не говоря уже о несуразных объектах.

Итак, этот корабль неподвижно, не совершая также и вращательного движения, и бесшумно завис над нашим участком. Однако проявился он в этом мире не полностью. Я почему-то сразу понял, что он прорывался сюда через отражения, и проявлен он здесь процентов на тридцать - семьдесят (более точную цифру назвать не могу). По краям звездолёт казался как бы размытым, слегка пульсирующим, у самых краёв даже полупрозрачным; ближе же к центру достоверность увеличивалась. Из центрального круга в днище на землю опустился сиреневый "луч". Его диаметр равнялся диаметру самого матового круга, то есть был около двух метров. Я говорю "опустился", потому что это походило именно на опускание светящегося цилиндра. То есть, в отличии от классического луча, опускание заняло какое-то время -примерно одну секунду. Мы вошли в этот "луч", полагая, что он втянет нас вовнутрь звездолёта. На мне были электронные часы, точно такие же Ната-шины часы оставались в домике. Никаких других приборов и вещей в тот момент у нас не было. Ещё раз повторяю, что за всё время контакта мы не ощущали никаких воздействий на наше мышление или состояние. О чём мы думали тогда? О том, что наконец-то свершилось то, к чему мы так долго стремились. А также: "Мы улетаем - Моисеич остаётся...". Но не тут-то было. Мы простояли внутри "луча" минуты четыре. Изнутри он походил на заполненную клубящимся туманом светящуюся субстанцию, причём свет шел не сверху и не собственно от тумана, а как бы из всего окружающего пространства. Здесь важно отметить, что значительная часть этого света не выходила за наружные "стенки" "луча", то есть изнутри он был значительно светлее, чем снаружи. Слово "стенки" здесь нужно взять в большие кавычки: входя в луч, мы не ощутили не только никаких вуалей, но и вообще никаких тактильных ощущений. Клубящийся туман представлял собой, скорее всего, некую светлую или бесцветную субстанцию, но всяко не чёрную: поглощения света им не наблюдалось. Что интересно - туман не вдыхался в нос. Даже у самого входа в ноздри не наблюдалось никакого изменения его траектории движения от взаимодействия с потоками вдыхаемого воздуха. Никакого запаха мы не чувствовали, воздух был таким же чистым и прохладным, как и на огороде. Туман не стоял, а как-то плавно двигался по своим законам. В целом он был не сильно плотный, но сильно неоднородный: местами очень густой, местами почти незаметный. Туман в свете "луча" клубился, двигался, густые части перемещались, некоторые клочья распадались, другие - образовывались. Вообще всё, что мы наблюдали в "луче", имело явно выраженный признак плавности и гармоничности, ничего резкого или угловатого там не было.

Следующими интересными объектами, обитавшими в луче, были "летучие звёзды". Это были светящиеся белым светом объекты, которые вдруг появлялись, имея размер с фасолину, затем примерно за полминуты увеличивались до размера кулака, находились в этом состоянии порядка десяти-двадцати секунд, потом снова уменьшались и исчезали. Тельце "летучей звезды" представляло собой как бы помятый шарик, из которого в разные стороны расходились такие же светящиеся щупальца в количестве десяти -пятнадцати. Длина их не превышала размеры самого шарика. Щупальца, как и тело, двигались и слегка извивались; их концы были скруглёнными, а не заострёнными. В среднем одновременно можно было наблюдать порядка пятнадцати "летучих звёзд". "Летучие звёзды" постоянно находились в движении, ни на секунду не останавливались. Их скорость примерно равнялась скорости быстро идущего пешехода. Траектория движения, опять же, была плавной, без резких изгибов, но при этом они довольно часто совершали крутые повороты, иногда и на сто восемьдесят градусов - но спокойно, без дерготни. В целом "летучие звёзды" были распределены довольно равномерно по всему объёму "луча". Они не проявляли к нам никакого интереса, не пытались нас ощупать своими щупальцами, хотя иногда пролетали довольно близко. Похоже, они обладали каким-то зрением: ни одна "летучая звезда" ни разу не налетела на нас. Также мы не заметили, чтобы они хотя бы раз столкнулись друг с другом. Тогда я не сообразил попробовать поймать руками "летучую звезду": не знаю, что бы из этого вышло.

Ни туман, ни субстанция самого "луча", ни "летучие звёзды" никак не изменили своего поведения в момент нашего вхождения в "луч". Ничего в нём не изменилось за всё время нашего в нём пребывания.

Мы пробыли в "луче" минуты четыре. После этого луч втянулся в звездолёт - именно втянулся, а не исчез, - что заняло, опять же, около секунды. Сразу после втягивания "луча" звездолёт стал удаляться в ту же сторону, с которой прилетел, то есть на север, к лесу. Одновременно уменьшалась его проявленность, и спустя секунд восемь он совсем исчез. Именно исчез, плавно растаял: до него к моменту полного растворения было метров восемьдесят. Мы были разочарованы: как же так, в чём дело? Поматросили и бросили!

Через несколько минут после отлёта жизнь в садоводстве стала просыпаться: зашевелилась живность, запрыгали лягушки, кое-кто начал включать свет. Я сравнил те часы, которые были на мне, с оставленными в домике, и не обнаружил никакого расхождения во времени. Также я сразу же замерил портативным дозиметром радиационный фон места контакта. Но и здесь никаких аномалий и отклонений от естественного фона выявлено не было. На следующий день мы осторожно расспросили соседей, не видели ли они вчера чего-либо необычного. Оказалось, что незадолго до времени прилёта им почему-то очень сильно захотелось спать, они заснули и ничего не помнят. На других близких к нам участках в тот вечер никого не было - все уехали в город. Я решил порасспрошать тех относительно удалённых садоводов, которые всё-таки могли что-либо заметить. Выяснилось, что те, чьи участки поближе к нашему, спали, а владельцы более удалённых были сильно утомлены и в небо не смотрели. Итак, никаких явных доказательств контакта у нас не осталось.

Но огорчаться (или радоваться) было рано. Спустя день последствия начали проявляться у Наташи. Наверно, именно так и проходят посвящения: это невозможно ни с чем спутать, и описать это также невозможно. Внешне это походило на какую-то непонятную болезнь, сопровождающуюся неимоверной общей слабостью и разбитостью. Но это была совсем не болезнь - ведь не было однозначных симптомов. На самом деле за те четыре минуты, что мы стояли в луче, была произведена перестройка наших ментальных и астральных тел, но, по-видимому, не в полной мере: звездолёт всё-таки не сумел прорваться сюда, в это отражение, полностью. И вот теперь шла переконфигурация тех тонких структур, которые не успели измениться, а также физической составляющей. Можно также сказать, что все структуры тела изменялись, подстраивались под то новое, что было внесено. Примерно через семь - десять дней у Наташи всё закончилось, а у меня - началось. Но если Наташа была проломлена через анахату, то я - через вишудху. И инерция у меня несколько больше Наташиной, поэтому изменения во мне произошли "с опозданием". Но это и хорошо - если бы мы лежали в отрубе одновременно, то было бы очень не сладко. Раньше я был убеждён, что рассказы о том, что посвящение переживают очень немногие, являются сплошь магическим фольклором. Теперь я понял, что всё это - правда.

Вектор посвящения, данного мне, направлен вверх и вширь. У меня практически не улучшилось видение своих прошлых воплощений. Вот в чём я действительно расширил своё сознание - так это в понимании многих процессов, связанных, главным образом, с космической тематикой (но не только с ней одной). Начали проявляться способности влиять сознанием на окружающий мир. Точка сборки значительно поднялась над своим прежним положением, и с нового уровня многие непонятные и неразрешимые раньше проблемы и вопросы стали ясными. Но это уже тема отдельного разговора. Что касается Наташи, то у неё посвящение приподняло, в основном, сферу ощущений и улучшило контакт с сознанием планеты. (Как вам этот абзац? - М. Г.)

После всех этих дел произошёл ряд интересных случаев, имеющих проявления и на тонких, и на физических планах. Я остановлюсь на трёх из них, имеющих хоть и косвенные, но всё же материальные подтверждения.

1. Уже на первой минуте пребывания в инопланетном "луче" я понял, что нас, скорее всего, в этот раз не заберут. Поэтому я начал усиленно телепатировать главную мысль, главную просьбу последних пяти лет. Разумеется, это был призыв о скорейшем восстановлении затопленного метро. По моему глубокому убеждению, всякий, кто живёт сейчас в Санкт-Петербурге и считает себя духовно развивающейся личностью, должен абсолютно искренне все свои призывы к богу и иным высшим силам начинать с просьбы о помощи в ликвидации последствий этой величайшей трагедии данного города. Просьбы о чьей-либо, в том числе и о своей собственной ненаглядной персоне, могут идти, начиная с десятого места. Так вот, в конце августа в газете "Аномальные новости" появилась фотография, запечатлевшая мираж над нашей родной "Академической". На фотографии видно изображение скульптурной группы, которая представляет собой запряжённую шестью конями римскую колесницу. Располагался этот мираж прямо над крышей станции, и был виден, по словам отснявшего его мужика, минут двадцать. Уж о чём я точно не думал, стоя в инопланетном луче, так это о римской колеснице. Поэтому данный мираж, если он вообще не является фотомонтажом, может и никак не быть связан с нашими делами. А может, и связан: ведь скульптура римской колесницы во многих культурах являлась символом победы...

2. В том месте, куда опустился "луч", у нас в изобилии росли кабачки и тыква. И вот с одним из тыквенных соцветий начало происходить нечто странное. Из него за три недели вырос огромный овальный плод массой восемь с половиной килограммов. Остальные соцветья этого же самого растения, а также и других тыкв и кабачков, дали самые обычные плоды. Садоводы мы ещё те, и тыквы у нас растут не очень: самые большие только к середине сентября тянули килограмма на четыре. А тут за три недели - почти девять кило. Мы назвали этот плод "Кукушонком". Вызрев, "Кукушонок" отвалился от черенка, и мы стали его жарить и есть. Мякоть у него была необыкновенного вкуса - гораздо лучше, чем у кабачков или тыкв. В центре находилось большое количество - штук восемьдесят - семян, причём размеры этих семян раза в два превышают тыквенные. Мы сохранили все семена. Возможно, "Кукушонок" - это всего лишь обычный гибрид кабачка и тыквы. Но почему он тогда так быстро вырос? И почему ни у одного из садоводов мы не видели ничего подобного? Кроме того, у нас выросло и несколько вполне "законных" кабачково - тыквенных гибридов - они росли гораздо медленнее, выглядели по-другому и по массе не превышали четырёх килограммов. Если среди читающих это зимой 2001-2002 годов есть отпетые огородники, то могу поделиться семенами "Кукушонка", у нас их много, и нам крайне интересно, что из них вырастет.

3. В сентябре 2001 года, гуляя по болотам в районе станции Осельки, мы совершенно неожиданно, абсолютно не думая на эту тему, вплотную приблизились к разгадке тайны легендарного верескового мёда. Дело было так. Шли мы по болоту, поросшему обычным вереском. И вот на одной кочке, имеющей размеры около двух метров, я увидел, что вереск покрыт ягодами. Ни от кого, даже от самых бывалых туристов, я не слышал, чтобы вереск давал ягоды. Ягоды были абсолютно чёрные, по размерам чуть меньше черники, и росли довольно густо, так что собирать их было даже легче, чем чернику. Естественно, в нас тут же проснулся дух исследователей. Я съел штук тридцать ягодин, Наташа - чуть меньше. Ягоды имели кисло-сладкий вкус с явным привкусом винного брожения, в них отчетливо присутствовал ни с чем не сравнимый букет вереска. Кожа этих ягод была потолще, чем у черники, в центре ягоды располагались довольно ощутимые косточки. Кожу и косточки мы сплёвывали, выедали только мякоть. И от этого незначительного количества ягод мы так сильно захмелели, что потом часа четыре шли по лесу по синусоиде. После этого всё прошло, никаких плохих симптомов не осталось. Следует заметить, что никакого алкоголя мы никогда не употребляем, и даже наши совсем не расшатанные пьянкой тела от вересковых ягод вначале легко опьянели, а потом так же легко и без последствий протрезвились. Так вот, похоже, что тайна знаменитого верескового мёда состоит именно в умении выращивать на вереске ягоды; всё остальное - уже мелочи, до них додумается любой пивовар. На той кочке, где росли эти ягоды, мы ощутили некоторую аномалию времени. Похоже, что из глубокой древности протянулась в эти дни способность вереска давать ягоды. Для скептиков могу предложить другую версию: под действием каких-либо факторов вереск почему-то именно на данной кочке мутировал и стал давать ягоды. Правда, в этом случае непонятно, почему мутация ограничилась именно одной кочкой на всём болоте. Кстати, в других местах этого болота аномалия времени не ощущалась. Я хорошо запомнил расположение этого места, и следующей осенью мы снова туда сходим. Этот случай, на первый взгляд, никак не связан с контактом со звездолётом, да и произошёл он совсем в другом месте. Но нам почем-то представляется, что не будь в июле контакта, никаких вересковых ягод мы бы не нашли.

У меня сложилось сильное впечатление, что главные события, связанные с контактом, произошли за углом, то есть в соседнем отражении.

22 октября 2001 года я окончательно закончил вводить в компьютер файл данного отчёта. Вечером этого дня над Петербургом в северной части неба наблюдалось сильное полярное сияние. Для широты Петербурга такое явление считается уникальным..."

Российский уфологический дайджест М.Герштейна N 24 / ноябрь 2001 г.