21.02.2017. - Кто придумал жену Иисуса

Кто придумал жену Иисуса

Вот он — ключ к разгадке одной из самых запутанных тайн, которые появлялись в мире науки за последние десятилетия. Тысячелетний кусок папируса, на котором написана фраза: «Иисус сказал им: «Моя жена». Именно эти слова на древнем коптском языке повергли в шок все мировое сообщество, когда известный историк из Гарвардского университета, Карен Л. Кинг, представила свою находку на конференции в Риме в сентябре 2012 года.

В чем сенсационность заявления Карен Кинг?

Впервые в древнем манускрипте присутствовало прямое указание на то, что у Иисуса, возможно, была жена. Фразы на папирусе были неполными, но, похоже, когда-то на нем был записан диалог между Иисусом и апостолами на тему того, «достойна» ли «жена» Христа (вероятно, Мария Магдалина) стать одной из них и примкнуть к учению.

По мнению Кинг, основной целью этого манускрипта было донести до всех нас, что «женщины — жены и матери — также могут стать учениками Иисуса». Она уверена, что он являлся частью древних споров о том, что представляет из себя «идеальная модель христианской жизни — вступление в брак или целибат» — и может ли человек одновременно быть святым и сексуальным.

Кинг назвала этот кусочек папируса размером с визитную карточку «Евангелием от жены Иисуса». Ничего не скажешь, название провокационное. Но, с ним или без, весь мир христианской, библейской науки оказался в смятении. Вековая христианская традиция теперь зависит лишь от того, окажется ли этот кусочек бумаги подлинником или, как утверждает растущая часть мирового научного сообщества, фальшивкой.

Еще бы! Ведь именно холостой статус Иисуса лежит в основе запрета на вступление в брак для католических священников, а тот факт, что среди апостолов не было ни одной женщины, позволяет ограничивать представительниц слабого пола при занятии руководящих позиций в церковных институтах. В частности, в римской католической церкви Новый завет считается божественным откровением, дошедшим до нас благодаря длинной цепочке, состоящей исключительно из мужчин: Иисуса, 12 апостолов, отцов-основателей церкви, римских пап и, наконец, священников, которые доносят слово божие до своих прихожан.

За несколько недель до своего выступления Кинг показала папирус небольшой группе представителей СМИ, взяв с них обещание, что до ее выступления в Риме те будут молчать. Когда Кинг презентовала находку коллегам, те отреагировали двояко — у одних перехватило дух от восторга, а другие смотрели на нее с недоверием.

Постепенно сомнения нарастали. Ватиканская газета назвала папирус «вопиющей подделкой». Ученые обратились к своим интернет-блогам, чтобы указать на явные ошибки в коптской грамматике, а также выделить несколько фраз, которые, якобы, были взяты из Евангелия от Фомы. Были и те, кто обратил внимание на тот факт, что находка была обнародована подозрительно вовремя и соответствует современному духу религиозного эгалитаризма (между мужчиной и женщиной), а также разжигает интригу вокруг образа женатого Иисуса, который был впервые представлен широкой публике в романе Дэна Брауна «Код Да Винчи».

Однако через полтора года в Гарварде объявили результаты датирования по радиоуглероду, генерации многоспектральных изображений и других лабораторных анализов. Похоже, папирус действительно был очень древний, и в чернилах не содержалось никаких современных ингредиентов. Но и это не исключало обмана. При желании мошенник мог раздобыть чистый кусок многовекового папируса (как вариант, купить на eBay, где такие лоты, кстати, — не редкость), приготовить чернила по древним рецептам и подделать подходящий коптский шрифт, особенно если он или она обладают соответствующим научным образованием. В результате «Евангелие от жены Иисуса» прошло на порядок больше современных лабораторных тестов, чем другие древние папирусы.

Все это понятно, но почему никто не провел совершенно другой вид исследования? Почему никто не додумался проследить цепочку собственников папируса?

Кинг упорно твердила о том, что действующий собственник папируса пожелал остаться неизвестным. Однако в 2012 году она предоставила фрагменты своей электронной переписки с этим человеком, предварительно удалив его имя и любые опознавательные данные. Его рассказ о том, как папирус попал к нему в руки, содержал ряд мелких нестыковок.

Стоило начать расследование, как перед нами открылась паутина из лжи и секретов, которая простиралась от промышленных кварталов Берлина и свингерских тусовок юго-восточной Флориды до залов Гарварда и Ватикана, и штаб-квартиры Министерства госбезопасности ГДР.

Владелец фрагмента папируса о жене Иисуса (кем бы он ни был) рассказал Кинг историю о том, где, когда и как он его получил. Главным подтверждением факта приобретения манускрипта стала предоставленная им отсканированная копия подписанного договора купли-продажи. В договоре было указано о приобретении им шести папирусов на коптском языке в ноябре 1999 года у человека по имени Ганс-Ульрих Лаукамп. Кроме того, в документе говорилось о том, что сам Лаукамп купил папирус в 1963 году в Потсдаме (ГДР).

Бывший владелец также передал Кинг отсканированную копию другой отсканированной копии (да, вы не ослышались, копию копии) письма, которое Лаукамп получил от египтолога Берлинского свободного университета, Питера Мунро, в 1982 году. Мунро писал, что один из его коллег изучил папирусы и считает, что на одном из них содержится текст «Евангелия от Иоанна».

Единственное письменное упоминание о фрагменте папируса, связанного с женой Иисуса, присутствовало на другой отсканированной копии — копии рукописного письма без подписи и без даты. В нем говорилось о том, что, по мнению коллеги Мунро, «маленький фрагмент… является единственным примером текста, в котором Иисус в прямой речи подтверждает наличие у него жены», что, в свою очередь, «может являться доказательством его возможного брака».

Везение это или нет, но все участники этой истории уже были мертвы. Питер Мунро умер в 2009 году, коллега, с которым, вероятней всего, он консультировался по поводу папируса, — в 2006-м, а Ганс-Ульрих Лаукамп — в 2002 году. Таким образом, Кинг заявила о том, что историю папируса восстановить невозможно. «К несчастью, у нас нет никакой информации о происхождении находки, — написала она в 2014 году в своей статье о папирусе в журнале Harvard Theological Review, — а она была бы нам очень полезна».

Но разве дело в отсутствии информации? Или, может, в отсутствии расследования? Как сказала Кинг в 2012 году, владелец папируса был до сих пор жив и знал Лаукампа лично. В одном из своих писем Кинг владелец рассказывал о том, что Лаукамп «привез папирусы с собой, когда иммигрировал в США». Получается, Лаукамп продал их, когда уже жил в Америке.

Согласно документам, Ганс-Ульрих Лаукамп проживал только в одном американском городе. В 1997 году супруги из Германии, Ганс-Ульрих и Хельга Лаукамп, построили одноэтажный дом с бассейном в небольшом городке, Венеции, штат Флорида, на берегу Мексиканского залива.

Знакомые семьи Лаукамп рассказали, что те были заядлыми курильщиками и почти не говорили по-английски. Своего рода изгои в анклаве «активных пенсионеров» на велосипедах со средним доходом. Хельга работала в прачечной, а Ганс-Ульрих, который не имел даже школьного образования, мастерил инструменты (какой уж там коллекционер манускриптов!).

Супруги Лаукамп могли бы всю жизнь прожить в своей небольшой берлинской квартирке, если бы не превратность судьбы. В 1995 году Лаукамп и его друг-ремесленник, Аксель Херцшпрунг, вместе открыли компанию. ACMB Metallbearbeitung GmbH, или ACMB Metalworking, удалось получить прибыльный контракт на изготовление деталей для тормозов BMW, и вскоре друзья получали прибыль порядка $250 000 в год.

В то время уже 50-летний Лаукамп купил Pontiac Firebird и уговорил Херцшпрунга и его жену построить виллу недалеко от своего дома во Флориде, где супруги планировали провести старость. Но мечтам было не суждено сбыться. Сразу по прилету во Флориду у Хельги диагностировали рак легких, и Ганс-Ульрих отвез ее обратно в Германию, где та умерла в декабре 1999 года в возрасте 56 лет. В августе 2002 года компания обанкротилась, а сам Ганс-Ульрих скончался четыре месяца спустя после того, как метастазы из легких добрались до его мозга. Лаукампу было 59 лет.

Финансовая отчетность компании также была необычной. Например, через четыре дня после смерти жены Лаукампа в берлинской больнице, его компания по производству автомобильных запчастей открыла свой филиал в Америке по адресу одного офисного здания в Венеции, штат Флорида. Однако, Лаукамп и Херцшпрунг были не единственными руководителями американской компании. Там был и третий человек по имени Вальтер Фритц, который приехал во Флориду из Германии как минимум на четыре года раньше них и которому вскоре удалось исключить обоих друзей из документов компании, оставшись единоличным директором американского филиала.

Вальтер Фритц до сих пор жил во Флориде и по документам был ничем не примечательным местным старожилом: 50 лет, женат, имеет одноэтажный дом в Норт-Порте, что в 30 минутах езды от Венеции. Единственное, что выделяло Фритца из толпы, было его пылкое чувство гражданского долга.

Он писал красноречивые письма редактору местной газеты, организовывал удачные протесты соседей против установки поблизости воздушных линий электропередач. А когда представители городского правительства собрались обсудить годовой бюджет Норт-Порта, Фритц — высокий, сухопарый мужчина с угловатыми чертами лица и темными волосами — упорно участвовал в продолжительных дебатах, охотно поучая городских старейшин и выступая против предлагаемого антикризисного повышения налоговой ставки.

Как оказалось, компания по производству автомобильных запчастей была не единственным бизнесом Фритца. В 1995 году он основал компанию под названием Nefer Art. В переводе с египетского «nefer» означает «красота». Если у кого-то в близком окружении Лаукампа и была любовь к египетскому искусству, то с этим человеком точно стоило пообщаться, ведь коптский был египетским языком, и почти все древние папирусы дошли до нас из Египта.

При вводе слов «Вальтер Фритц» и «Египет» поисковые системы выдавали один примечательный результат. В 1991 году некто по имени Вальтер Фритц опубликовал статью в престижном немецком журнале под названием «Исследования древнеегипетской культуры». Он использовал инфракрасную фотографию для расшифровки мельчайших текстовых знаков на египетской дощечке, возраст которой достигал порядка 3400 лет. Кроме того, в журнале упоминалась его принадлежность к Институту египтологии Берлинского свободного университета — того самого места, в котором работал Питер Мунро и его коллега, который, предположительно, изучал папирусы Ганса-Ульриха в 1982 году.

Неужели автор статьи и директор компании из Флориды — это один и тот же человек? По словам нескольких египтологов, статья, посвященная спору о том, были ли Эхнатон и его отец отдельными фараонами или занимали трон вместе, до сих пор имеет вес в научном мире. Но никто из них, даже бывшие редакторы журнала, не могли вспомнить, кто такой Вальтер Фритц и где он теперь.

Чтобы узнать больше о Лаукампе, пришлось полететь во Флориду, однако и Фритц был не менее интересен. Узнав о том, что мы планируем написать статью о его компаньоне и папирусе жены Иисуса, он отказался от встречи, явно занервничал и быстро повесил трубу. По его словам, он никогда не изучал египтологию в Свободном университете и не писал статьи для немецкого журнала. Хотя на сайте компании Лаукампа и Херцшпрунга было указано, что Фритц является президентом американского филиала, тот ответил, что был попросту консультантом и помогал оформить компанию. Он даже не помнил, как познакомился с Лаукампом.

Но когда мы спросили его, интересовался ли Лаукамп антиквариатом, Фритц встрепенулся и буркнул: «Он много чем интересовался. Например, у него была коллекция пивных кружек».

Потом он как-то таинственно вернулся к вопросу о происхождении папируса: «Всегда будут те, кто говорит «да» и те, кто говорит «нет». У каждого всегда свое мнение». Но своим поделиться наотрез отказался.

На вопрос «Это вы владелец папируса» он ответил: «Нет. С чего вы взяли?». Больше Фритц ничего не сказал.

Карен Кинг — первая женщина, которая стала Холлисовским профессором богословия и тем самым поднялась до небывалых вершин в своей профессии. Дочь фармацевта и школьной учительницы, Кинг поступила в Университет штата Монтана, где всерьез увлеклась древними христианскими текстами. «Уже тогда мне казалось, что я не такая, как все, — рассказывала Карен в 2012 году. — В школе надо мной постоянно подшучивали. Мне казалось, что если я смогу разобрать эти тексты, то пойму, что со мной не так».

В 1984 году она стала доктором богословия, а к 1991 году возглавила кафедры религиоведения и феминологии в Оксидентал-Колледж. Гарвардская школа богословия пригласила ее к себе в 1997 году.

Фрагмент папируса со словами про жену Иисуса можно назвать итогом работы всей ее жизни — воскрешения христианского многоголосия, потерянного за годы его развития и становления. Первым христианам не хватало единообразия мышления, зачастую они обладали противоречивыми взглядами на значение жизни и учений Христа. Но после того как в IV веке Константин обратил своих подданных в христианскую веру, и церковные лидеры приступили к канонизации небольшой части текстов, которые составляют Новый завет, христиане с иными взглядами были названы еретиками.

В частности, Кинг интересовали неканонические, или гностические, тексты, в которых Марии Магдалине приписывается важная роль в жизни Иисуса, роль его поверенной и ученицы. Доказательства того, что первые христиане также считали Марию Магдалину женой Иисуса, стали бы своего рода пощечиной для патриархов церкви, которые давно сбросили ее со счетов и предали позору наряду с двумя другими женщинами, которые упоминались в Евангелиях: безымянной изменщицей из «Евангелия от Иоанна» и безымянной проституткой из «Евангелия от Луки».

С самого начала Кинг интересовали загадки, связанные с так называемой женой Иисуса. На лицевой и обратной сторонах папируса было 14 строк, которые представляли собой незаконченные фразы, скорее всего, из рукописи большего размера. «Иисус сказал им: «Моя жена» — вероятно, самая яркая часть манускрипта, но были и другие примечательные высказывания, как например: «Она может быть моей ученицей», или «Я живу с ней».

В интервью летом 2012 года Кинг сказала, что ожидала жарких споров по поводу значения фраз на фрагменте папируса. По ее мнению, эти слова ни в коем случае нельзя интерпретировать как биографию. Их написали через несколько веков после смерти Христа. Они просто свидетельствуют о том, что одна из групп древних христиан верила в то, что Иисус был женат.

Прежде чем обнародовать информацию о своей находке, Кинг решила проконсультироваться с ведущими мировыми экспертами в области папирологии и коптского языка: Роджером Бэгнеллом, известным папирологом, который руководит Институтом исследования древнего мира Нью-йоркского университета; Анной-Марией Лаендайк, признанным специалистом по коптскому письму из Принстона, которая получила докторскую степень в Гарварде под руководством самой Кинг; и Ариэль Шиша-Халеви, лингвистом, специализирующимся на коптском языке из Еврейского университета в Иерусалиме. Все трое пришли к выводу, что папирус выглядит настоящим.

Но убедило это не всех. Летом 2012 года журнал Harvard Theological Review отправил проект работы Кинг на оценку. Один отзыв был положительным, в то время как другой содержал критику, основанную на содержащихся в тексте папируса грамматических несоответствиях и самом типе письма. Кинг решила, что если ее собственный экспертный совет согласится с мнением скептически настроенного рецензента, она не станет сообщать о своем открытии в Риме. Она знала, ставки теперь высоки, как для истории, так и для ее репутации. Жертвами мошенников становились самые престижные институты мира — Британский музей, Метрополитен-музей, Лувр, и она не хотела, чтобы к этому списку добавился и Гарвард. «Если это подделка, — сказала она журналистам, — моей карьере конец». Однако Роджер Бэгнелл поддержал Кинг в ее начинании, и та решила двигаться дальше.

Погоня за подделкой, которая поначалу ограничивалась научными блогами, прошлым летом приняла более официальный оборот. Тогда в научном журнале New Testament Studies, выпускаемом Кембриджским университетом, напечатали целую статью, посвященную противникам фрагмента. Так сторонник классической теории, Кристофер Джонс, из Гарвардского университета отметит, что мошенник мог выбрать именно Кинг по причине ее феминистической научной деятельности.

Кинг никогда не исключала возможность подделки, но все же просила коллег не спешить с выводами. Проводились дополнительные научные тесты, а совпадений с «Евангелием от Фомы» становилось все меньше и меньше. Древние летописцы нередко заимствовали фрагменты из других текстов: Евангелия от Матфея, Марка и Луки с их переплетающимся, но, тем не менее, «теологически различимым» повествованием были ярким примером такого заимствования.

С другой стороны, Кинг не могла понять, как такой искусный мошенник, которому удалось создать идеальную с научной точки зрения подделку, так безответственно подошел к коптскому письму и грамматике. «По моему мнению, — писала она, — такое сочетание неряшливости и изощренности выглядит очень маловероятным». Ошибки в письме, размышляла она, могли быть вызваны тем, что древний летописец попросту был новичком в своем деле.

Тем не менее, фраза «сочетание неряшливости и изощренности» могла бы стать эпитафией многих печально известных подделок, чья изящная точность буквально пошла под откос из-за нескольких мелких просчетов.

В середине 1980-х годов аферист из Юты по имени Марк Хофманн сумел всучить экспертам рукописи, которые, как он сказал, смогут опровергнуть официальную историю зарождения мормонской церкви. Он использовал античную бумагу, приготовил чернила по старым рецептам и искусственно состарил рукописи с помощью желатина, химических растворов и пылесоса. Хофмана разоблачили после того, как в его собственной машине взорвалась самодельная бомба, которая, как полагает полиция, предназначалась для человека, который мог раскрыть махинации преступника.

До своего ареста Хофманн заработал $2 миллиона на продаже своих липовых манускриптов. Молодой, стеснительный и скромный (The New York Times окрестили его «ученым-деревенщиной»), он выбирал тех клиентов, которые по причине профессионального интереса или идеологической позиции поверили бы в то, что его документы являются настоящими. Он нередко выражал сомнения по поводу своих находок, заставляя тем самым экспертов поверить в то, что они видят в рукописях те признаки подлинности, которые сам Хофманн, к несчастью, упустил. «Обычно он просто тихо откидывался назад и позволял своей восторженной жертве самой подтвердить достоверность объекта, а затем говорил: «Вы, правда, считаете, что рукопись настоящая?» — писал в 1996 году в своей книге ведущий специалист страны по определению подделок, Чарльз Хэмилтон, которого Хофманну, кстати, также удалось провести.

Читая историю Хофманна, невольно вспоминаешь любопытные электронные письма, которые писал Карен Кинг владелец папируса с фрагментом о жене Иисуса. В некоторых сообщениях владелец предстает простым обывателем, обращается к Кинг «миссис», а не «доктор» и не «профессор» и заявляет о том, что не знает коптский язык и совершенно не подозревал о том, что за предмет находится в его собственности. Однако в других сообщениях он выглядит куда более сведущим. Он отправляет Кинг перевод с коптского языка, который, по его мнению, «имеет смысл». Он даже называет диалект (саидский) и примерный возраст папируса (III-V века н.э.), а также просит, чтобы при радиоуглеродном датировании использовалось «лишь несколько волокон» и папирус не повредился. Странно и то, что он говорит Кинг о том, что приобрел фрагмент о жене Иисуса в 1997 году, а предоставляет ей контракт с датой на два года позже.

По мнению известного в мире микроскописта, Джо Бэйреба, который содействовал в раскрытии несколько крупных афер, многие мошенники предпочитают «впаривать» свои обманки малознающим людям. Как правило, ученые — это последние, кому они станут предлагать свою подделку. Так кем тогда должен быть мошенник, чтобы пытаться продать свой папирус одному из ведущих мировых ученых, специализирующихся на изучении раннего христианства?

«Дерзким, — ответил Бэйреб. — Из тех, кто подумает: «А сойдет ли мне это с рук?»

После того как Вальтер Фритц отказался от встречи во Флориде, мы нашли его фотографию.

В Берлинском свободном университете был один старый сотрудник — египтолог, Карл Янсен-Винкельн. Когда ему показали снимок Вальтера Фритца, он сказал, что знает изображенного на нем человека. Фритц был студентом Янсена-Винкельна в 1988 году, приблизительно в то самое время, когда была выпущена статья. «Он ушел из университета, так и не сдав выпускные экзамены, — пояснил Янсен-Винкельн. — После 1993 года я его больше не видел».

Вот он — первый признак того, что Фритц обманул нас во время телефонного разговора. Но почему перспективный студент, юноша, который написал статью для ведущего научного журнала в таком молодом возрасте, неожиданно бросил учебу на полпути? Знакомые Фритца из Свободного университета не знали ответа на этот вопрос. «Однажды он просто исчез, — написала одна из женщин. — Он еще жив?»

Судя по записям в госархивах, Фритц прибыл во Флориду не позднее 1993 года. В 1995 году он основал Nefer Art. На сайте компании предлагались самые разнообразные услуги: свадебная фотография, «эротический портрет» и «документирование, фотографирование, публикация и продажа ценных художественных коллекций».

На одной из страниц были представлены снимки без подписи под названием «Галерея искусства», включая рельефное изображение фараона Эхнатона и пьету (изображение плачущей Девы Марии), скульптуру Девы Марии, держащей на руках распятого Иисуса Христа. Кроме того, здесь были представлены фрагменты двух на первый взгляд древних рукописей: одна на арабском, а другая на греческом языках.

Глядя на эти рукописи, ученые лишь посмеялись. На папирусе на греческом языке присутствовало изображение обнаженной женщины и тексты, якобы принадлежавшие к греко-римскому периоду египетской цивилизации, известные как «магические папирусы». Однако, по словам ученых, слова на греческом были полной бессмыслицей, и при написании текстов использовалась более или менее современная краска. «Конечно, не шрифт Times New Roman, — сухо заметила папиролог из Чикагского университета, София Торэллес Товар, — но это точно сделано в современной типографии». Тем временем, рисованное изображение женской фигуры «по стилю никак не отвечало стандартам искусства древности, зато такое запросто можно найти в блокнотах сегодняшних школьников».

Два специалиста по древнеарабским манускриптам отметили, что текст на другом фрагменте были написан в обратную сторону, как будто это зеркальная фотография.

Дальше было совсем просто. Мы ввели имя и электронный адрес Фритца в поисковой системе Google и тут же увидели ссылку на сайт, на котором отслеживается история регистрации доменных имен. 26 августа 2012 года — за три недели до публичного заявления о своем открытии Кинг, когда только узкий круг ее знакомых знал о существовании папируса и том названии, которое она сама для него придумала, — Вальтер Фритц зарегистрировал доменное имя www.gospelofjesuswife.com (Евангелие жены Иисуса).

Это стало первым веским доказательством, связывающим Фритца с папирусом.

Затем нам предстояло отправиться в Германию, в гости к Рене Эрнесту, приемному сыну Ганса-Ульриха Лаукампа и ближайшего из его живых родственников. Эрнест и его жена, Габриэль, были заинтригованы тем, что Лаукамп, оказывается, был владельцем такого загадочного папируса.

Детство Лаукампа прошло в Потсдаме, ГДР. Повзрослев, он бежал в Западную Германию, переплыв через находившееся на границе двух стран озеро Гибницзе. Супруги Эрнест не знали точную дату заплыва, но, согласно иммиграционным документам Лаукампа, это случилось в октябре 1961 года, через два месяца после строительства Берлинской стены, когда ему было всего 18 лет. По словам друга Лаукампа, тот оказался в Западном Берлине в одном купальном костюме.

Таким образом, история о том, что в 1963 году Лаукамп приобрел в Потсдаме 6 коптских папирусов выглядела, мягко говоря, неправдоподобно. Получается, вскоре после своего незаконного бегства, он пробрался обратно в Восточную Германию, заполучил папирусы и, рискуя своей свободой, а, возможно, и жизнью, во второй раз преступно бежал на Запад.

Другая проблема состояла в том, что до того, как основать компанию по производству автомобильных запчастей с Акселем Херцшпрунгом в середине 1990-х годов, Лаукамп был обычным ремесленником и не коллекционировал ровным счетом ничего, даже пивные кружки. «Если бы он когда-либо купил или получил этот папирус, то уже после третьей кружки пива в баре об этом бы знал весь район, — рассказала Габриэль Эрнест. — Я знаю своего свекра, уж он бы тотчас продал его задорого».

Когда супруги Эрнест узнали о том, что Лаукамп якобы обращался за консультацией по поводу папируса к известному египтологу, Питеру Мунро, то так и прыснули со смеху. По их словам, Лаукамп проучился в школе всего 8 лет — минимум, предусмотренный немецким законодательством. Его любимым местом отдыха был бар на углу улицы, а не стены библиотеки или научного института.

Кстати, бывшая жена Питера Мунро также сочла эту историю выдумкой. Если бы ее бывший муж наткнулся на интересный коптский папирус, он бы «обязательно рассказал ей об этом».

Что касается происхождения подписи Лаукампа на контракте о купле-продаже папирусов, супруги Эрнест ответили следующее: «Он был очень доверчивым человеком. Добродушным. Мог запросто поделиться завтраком с бездомным в парке, когда выгуливал собаку. Но он был простым и слабым, такого легко обмануть».

Услышав имя Вальтера Фритца, Габриэль Эрнест утвердительно хмыкнула: «Легко могу представить себе, как Вальтер Фритц говорит: «Поставь здесь свою подпись. Это документ компании». Лаукамп подписал бы его, даже не прочитав».

Так постепенно перед нами стал обрисовываться психологический портрет Вальтера Фритца. Например, владелец цеха по обработке металлических изделий на окраине Берлина, Питер Бибергер, который вел бизнес с компанией Лаукамп, так охарактеризовал Фритца: «Скользкий, как угорь. Его не удержать. Так и норовит проскользнуть между пальцев».

Когда в 1988 году Фритц появился в Свободном университете, то выглядел как человек, который уже успел многого добиться в жизни. Живя в студенческом городке, где большинство студентов носят потертые джинсы и футболки, он предпочитал элегантные рубахи и пиджаки. У него было два автомобиля марки «Мерседес».

Тяга Фритца к египтологии также выглядела подозрительно. Он устроился работать экскурсоводом в Египетском музее Берлина; много путешествовал по Египту; и даже брал уроки у Мунро, признанного эксперта по египетскому искусству.

Однако преподаватели отмечали, что его энтузиазм не всегда подкреплялся трудолюбием и прилежанием. «Фритц очень интересовался египтологией, но он был не из тех, кто любит учиться», — сказал Карл Янсен-Винкельн, профессор, который узнал Фритц на фотографии из North Port Sun. Он вспоминает, что коптский у Вальтера Фритца был далеко не на высоте: «Он казался мне человеком, который хочет что-то продать, не тем, кого реально интересуют исследования».

«Он обращал много внимания на то, что думают о нем окружающие, — вспоминает египтолог, Кристиан Э. Лёбен, который работал с Мунро и считал Фритца своим другом. — Он всегда пытался угадать, что ждет от него партнер или собеседник, и тут же действовал в угоду его желаниям».

Приход нового заведующего кафедрой в 1989 году поставил крест на судьбе Фритца. Юрген Озинг был уважаемым ученым, специализировавшимся на египетских языках, но жестким и требовательным преподавателем. Насколько известно, за всю карьеру Озинга только три студента сумели защитить при нем докторскую.

Статья, написанная Фритцем в 1991 году, могла стать его билетом в многообещающее будущее в мире египтологии. Но, как рассказал Янсен-Винкельн, «возникла проблема: статья разозлила Озинга. Фритц отправился в музей, чтобы сделать копию письма Амарны — глиняной таблички, с помощью которых переписывались фараоны Египта и правители Ближнего Востока, — и сфотографировать его, но многие заключения, к которым он пришел в своей работе, были взяты из лекции по истории Египта Озинга».

Фритц выразил Озингу благодарность в первой сноске к статье и дважды ссылался на него в тексте. Но, по словам Янсена-Винкельна, ключевые идеи работы «Фритцу не принадлежали».

Озинг вообще не помнил о Фритце и его статье. Однако, единственное, в чем все соглашались, было одно: вскоре после того как статья вышла в свет, Фритц исчез. Никто о нем больше не слышал.

На этом наше расследование могло бы зайти в тупик, если бы не смутные воспоминания двух знакомых Фритца. По их словам, в начале 1990-х годов он на какое-то время материализовался как директор нового Музея истории Восточной Германии. Тогда новость всех поразила, ведь Фритц абсолютно не разбирался в предмете. Один из сокурсников рассказал, что слух о назначении Фритца пошел после публикации заметки в крупном немецком журнале Stern.

Вот он — номер от 27 февраля 1992 года. На одной из страниц журнала, где-то между снимками таких звезд, как Гленн Клоуз и Ла Тойя Джексон, была фотография Фритца, в галстуке и застегнутом на три пуговице пиджаке. Он стоял рядом с картиной Эриха Мильке, ужасного и беспощадного министра государственной безопасности ГДР. Действительно, Фритц был назначен на должность директора музея, располагавшегося в бывшей штаб-квартире «секретной полиции» Восточной Германии.

Как оказалось, нынешний директор музея, Йорг Дризельманн, помнил Фритца очень хорошо. В 1990 году, вскоре после падения Берлинской стены, восточногерманские активисты захватили помещение Министерства госбезопасности, чтобы не дать сотрудникам уничтожить секретные документы. Активисты хотели, чтобы здание сохранилось в качестве научно-исследовательского центра, музея и мемориала.

Фритц предложил свою кандидатуру на должность директора музея. «Никто из группы его не знал, — отметил Дризельманн, который в то время являлся одним из руководителей активистов. — Но у Фритца было преимущество — он пришел из Египетского музея в Западном Берлине и имел опыт в музейной работе». Как оказалось, активисты не проверяли информацию о Фритце и не знали, что в музее он работал всего лишь экскурсоводом. Одно лишь то, что он был из Западной Германии, уже поразило восточных немцев, которые в октябре 1991 года приняли его на должность директора.

По словам Дризельманна, Фритц преуспел в саморекламе, но не как администратор. В марте 1992 года, через пять месяцев после открытия музея, музейный совет потребовал от него улучшения показателей эффективности. Кроме того, все были обеспокоены тем, что за то время, пока Фритц занимал должность директора музея, из хранилищ пропали ценные экспонаты: картины, военные медали времен нацизма, реликвии Министерства государственной безопасности. Весной 1992 года Дризельманн поставил вопрос ребром, и вскоре после этого Фритц исчез, оставив на рабочем столе заявление об увольнении.

«Я не хочу никого обвинять, но вполне возможно, житель Западной Германии куда лучше, чем мы, восточные немцы, разбирался в том, что эти предметы можно продать и что они дорого стоят», — сказал Дризельманн, который стал директором музея в 1992 году после ухода Фритца и остается им и по сей день. Никто не расследовал факт пропажи предметов старины из музея, так что его предположения насчет виновности Фритца так и остались неподтвержденными.

Карьерные метания Фритца от студента факультета египтологии до директора Музея Министерства госбезопасности выглядели, мягко говоря, странно. Но его появление в роли руководителя филиала компании по продаже автомобильных запчастей несколько лет спустя вообще выбивалось из общей картины.

Фритц точно не помнил, как и где познакомился с Лаукампом. К счастью, у Херцшпрунга с памятью дела обстояли получше. «Они познакомились в сауне», — рассказал он. По его словам, в 1992-1995 годах Фритц сам завязал разговор с Лаукампом, который, кстати, был на 22 года старше, в парной берлинского фитнес-центра.

Спросите, как незнакомец из сауны смог стать директором их автомобильной компании? «Он просочился, — с горечью в голосе произнес Херцшпрунг. — Он был очень красноречив. А Лаукамп всегда поддавался давлению. Он был не очень-то умный, и Фритц быстро его подмял».

Херцшпрунг даже не пытался скрыть своей ненависти к Фритцу. В отличие от Фритца, который обвинял Херцшпунга в мошенничестве, которое, в конечном счете, и привело к банкротству компании, последний утверждал, что во всем виноват Фритц, который изначально планировал захватить бизнес, сыграв на конфликте между Херцшпрунгом и Лаукампом. Когда компания развалилась, Фритц, который буквально разрывался между Флоридой и Германией, убедил BMW подписать контракт с другой берлинской компанией — APG Automotive Parts.

По признанию владельца APG Automotive Parts, бизнес процветал несколько лет, принося по $250 000 в год, во многом, благодаря таланту Фритца, как продажника, и выгодному контракту с BMW. Однако в феврале 2008 году компания инициировала процедуру банкротства после того, как на ее склад ворвался бывший сотрудник и разгромил главный станок, который производил запчасти для тормозных систем.

За два месяца до этого Фритц пытался продать свой дом в Норт-Порте, но безуспешно. В феврале 2010 года он снова выставил его на продажу, понизив цену более чем на треть, с $349 000 до $229 000. 8 июля 2010 года дом по-прежнему был не продан. Именно в тот самый день в газете North Port Sun было опубликовано письмо Фритца с требованием сокращений и 35% понижения заработной платы для высокооплачиваемых административных работников на фоне глобального экономического кризиса и растущей безработицы.

На следующий день Карен Кинг получила первое письмо от человека, утверждавшего, что у него есть интересный комплект фрагментов коптских папирусов.

Все указывает на то, что Фритц обладал необходимыми навыками и знаниями, чтобы подделать папирус о жене Иисуса. Именно он был связующим звеном между всеми участниками истории «происхождения». Он вполне был способен на то, чтобы расшифровать таинственный египетский текст. У него был отлично подвешен язык, и он умел продавать. И что самое главное, он изучал коптский язык, правда, не очень успешно, что как раз могло объяснить «сочетание неряшливости и изощренности», которое, по мнению Кинг, «так не характерно» для подделки.

Но если это сделал Фритц, каков был мотив?

Многими мошенниками движет желание заработать, а к 2010 году финансовые дела Фритца были, мягко говоря, плачевны. Владелец папируса согласился одолжить его Гарварду на 10 лет, но это его не оправдывает. Подтверждение подлинности фрагмента учеными ВУЗа дало бы эффект разорвавшейся бомбы, и мошенник смог бы продать остальные кусочки гораздо проще, без лишних проверок.

Но был и другой вариант. Если Фритцу казалось, что его мечты о египтологии разрушили незаслуженно, он мог затаить злобу на ведущих ученых, которые не сумели оценить его интеллектуальные таланты, признали его уровень коптского языка посредственным и обвинили в отсутствии у него собственных, оригинальных идей. Немало мошенников решались на преступление потому, что хотели утереть нос экспертам.

Однако, возможно, и эта теория слишком проста. Когда мы решили проверить, а есть ли другие доменные имена, зарегистрированные на Фритца, помимо gospelofjesuswife.com, мы были шокированы. Начиная с 2003 года, Фритц запустил несколько порнографических сайтов, на которых выкладывал видео своей жены, занимающейся сексом с другими мужчинами. Тут же были размещены даты и примерные районы, где пройдут следующие «оргии», так что все желающие мужчины могли отправить свою фотографию и номер телефона, чтобы им выслали приглашение на встречу. «Оргии» были бесплатными, единственным условием было согласие на видеосъемку.

«Хотел поблагодарить вас за чудесное время, которое я провел у вас в пятницу, — написал некто по имени Даг на странице отзывов одного из сайтов. — Пойми меня правильно, ты классный парень, но твоя жена — это нечто!»

Все сайты были закрыты в конце 2014 - начале 2015 годов. Однако архивные страницы и бесплатные фото и видео по-прежнему находились в сети. В своем интервью одному немецкому сайту жена Фритца рассказывала о себе как о дочери американского военного офицера, который оказался в Берлине, еще будучи подростком. С Фритцем они познакомились в Берлине 1990-х годах, и он убедил ее воплотить в жизнь их совместные фантазии о том, как она занимается сексом с другими мужчинами.

Фритц также присутствовал в нескольких видео, но чаще все-таки был оператором. На одном сайте размещена его краткая биография под псевдонимом «Вульф»: «Мне 45 лет, я административный работник, живу во Флориде. Вес — 80 кг, темные волосы, стройный, без живота, гладко выбрит, обеспечен. Далее шел список его достижений в образовании и профессиональной сфере: «Я закончил колледж при крупном университете по технической специальности, имею диплом младшего специалиста искусств. Свободно говорю на трех языках и читаю на двух древних языках».

На одном из сайтов его жены противопоставление похоти и искусства буквально кричит о себе. Рядом с откровенными фото и видео здесь представлены отрывки из Гете, Пруста и Эдны Сент-Винсент Миллей, философские размышление на тему учений Христа, ускользающей природы реальности и т.д.

А что если ответ на загадку Фритца также нужно искать в литературе? Например, в «Коде Да Винчи» Дэна Брауна. Вдруг именно эта книга сможет раскрыть секрет тайных мотивов мошенника?

Конечно, бестселлер Дэна Брауна — всего лишь выдумка, но в нем рассказывается о работе женщин-ученых религиозного толка, совсем как Кинг. В основе всего произведения лежит история консервативного крыла Римской католической церкви, которое делает все возможное, чтобы заставить замолчать представителей раннего христианства, которые смотрели на секс, как на святое таинство, а на женщин, как на равных, или даже как на спасительниц, мужчин. Опасаясь «языческого» восхваления женщины, как богини, отцы церкви осквернили образ Марии Магдалины и узаконили мужскую структуру богослужения.

Сюжет книги Брауна вращается вокруг католического заговора, направленного на то, чтобы уничтожить доказательства того, что Иисус был женат на Марии Магдалине и у них с ней родился ребенок. Некое секретное общество, в которое в прошлом входили Леонардо Да Винчи и Исаак Ньютон, стремится во что бы то ни стало сохранить память о браке Иисуса и древний обряд, отражающий святость плотской любви. Не случайно одна из центральных сцен фильма демонстрирует зрителям ритуальную оргию, в которой участвуют все члены тайного братства.

«Для зарождающегося института церкви использование секса как средства прямого общения с богом представляло серьезную угрозу для католической традиции, — объясняет главный герой книги, Роберт Лэнгдон. — По понятым причинам они стремились во что бы то ни стало очернить секс, превратив его в нечто отвратительное и греховное».

Возможно, Фритц и его жена решили, что книга полностью оправдывает их нестандартную сексуальную жизнь и что пришла пора рассказать о ней миру. Супруги запустили свой первый порносайт в апреле 2003 года, через месяц после выхода в свет «Кода Да Винчи». Быть может, они представляли, что Фритц, чей день рождения, кстати, приходится на Рождество, — это Иисус, а его жена — та самая Мария Магдалина.

Неужели Фритц, и его жена поверили в то, что ими руководит высшее божество? Чтобы превратить фантастический сюжет романа «Код Да Винчи» в реальность, нужно было представить вещественное доказательство того, что Иисус был женат. В книге профессор Гарвардского университета, Роберт Лэнгдон, находит современных потомков дочери Иисуса и Марии Магдалины благодаря зашифрованному посланию на кусочке папируса. Возможно, Фритц и его жена нашли своего Лэнгдона в Карен Кинг.

Четыре месяца спустя состоялся новый телефонный разговор с Фритцем.

Мы рассказали ему все, что узнали: его изучение египтологии, его связи со Свободным университетом, тот факт, что он зарегистрировал gospelofjesuswife.com за пару недель до выступления Кинг.

«Что вы хотите знать?» — спросил он.

Конечно, правду о папирусе. Ведь все факты указывали на то, что владельцем был именно он.

«Возможно, я и знаю человека, которому он принадлежит», — сказал Фритц. Он заявил, что владельцем папируса был его друг, личность которого раскрывать он не имеет права. Что касается Карен Кинг, то они никогда не встречались лично, однако он контактировал с ней, чтобы «кое-что прояснить».

Когда речь зашла о мошенничестве, Фритц сказал: «Никто никогда не утверждал, что папирус настоящий». И он был прав. В своих письмах Кинг владелец ни разу не написал о том, что в его распоряжении находится подлинный фрагмент папируса. Он спрашивал мнения Кинг по каждому вопросу, и в конце концов ни она, ни эксперты, с которыми она консультировалась, не обнаружили ни одного признака подделки.

Фритц также подтвердил рассказы ряда берлинских знакомых о том, что он, например, получил степень по архитектуре одного берлинского университета и что у него в квартире стояла чертежная доска. Получается, он не только изучал египтологию, но и мог рисовать, а, значит, имел навыки и возможности подделать любой древний шрифт. Так что вопросы о его участии в возможном мошенничестве напрашивались сами собой.

Но мог ли он создать практически идеальную подделку, если бы захотел?

«В какой-то степени да, — сказал Фритц. — Но чтобы этого не распознали с помощью новейших научных методов, не знаю».

Однако, когда Фритца спросили в лоб о том, подделал ли он «Евангелии жены Иисуса», он быстро и прямо ответил: «Нет».

Фритц отрицал, что на момент общения с Карен Кинг у него были финансовые проблемы. Кроме того, он отказывался признавать конфликты, с которыми сталкивался в Свободном университете и Музее Министерства госбезопасности. Хотя он и согласился с тем, что за время его работы директором из хранилища пропали некоторые предметы, он отметил, что в здание имели доступ слишком многие, поэтому он в тот момент был бессилен.

По словам Фритца, он ушел с той должности лишь потому, что понял, что выходец из Восточной Германии лучше справится с подобной работы. Он даже отправил нам фотографию короткого рекомендательного письма, написанного в 1992 году Йоргом Дризельманном (сам Дризельманн так и не вспомнил, писал ли он это письмо, но возможности не исключил.)

Что касается Свободного университета, Фритц сказал, что ушел с факультета, потому что понял, что в сфере недвижимости и бизнеса сможет достичь гораздо больших высот. Кроме того, он отрицал, что когда-либо конфликтовал с Озингом, однако назвал его «идиотом», который получает извращенное удовольствие, унижая студентов. По его мнению, весь факультет буквально кишел предателями, а сама египтология является, скорее, «псевдонаукой».

Еще презрительней он относился к критикам папируса жены Иисуса, называя их «сельскими» учеными, которые вдруг решили, что проведенный ими анализ отдельных фраз на коптском языке может соперничать с научными тестами Колумбийского университета, которые исключили любую возможность подделки.

Через две недели Фритц прислал нам письмо следующего содержания:

«Я, Вальтер Фритц, настоящим свидетельствую о том, что являюсь единственным владельцем фрагмента папируса, названного «Евангелие жены Иисуса».

Я гарантирую, что ни я, ни какое-либо третье лицо не подделывали, не вносили изменения или иным образом не видоизменяли фрагмент или присутствующую на нем надпись с того момента, как он оказался у меня. Предыдущий владелец также не указывал на то, что фрагмент каким-либо образом искажался».

В течение следующих четырех с половиной часов Фритц поведал нам следующую историю. Он познакомился с Гансом-Ульрихом Лаукампом в Берлине в начале 90-х годов прошлого века на лекции, которую проводил известный швейцарский писатель, Эрих фон Дэникен, прославившийся в 60-х годах благодаря своей теории о том, что космические пришельцы, или «древние астронавты», помогали строить пирамиды, Стоунхендж и другие монументы, массивность которых выходила далеко за рамки способностей «примитивного» человека.

По словам Фритца, после мероприятия он сам заговорил с Лаукампом: они спорили насчет теорий фон Дэникена за пивом в соседнем баре. Он рассказал, что Лаукампу нравилось присутствовать на занятиях в Свободном университете, и они нередко вместе обедали. Впоследствии они периодически вместе ходили в сауну, но это было уже после лекции фон Дэникена.

Впервые Лаукамп рассказал Фритцу о своей коллекции папирусов в Берлине в середине 90-х годов. Затем в ноябре 1999 года во Флориде Лаукамп продал ему полдюжины фрагментов — всего за $1500. Фритц сделал снимки папирусов, поместил их между листами стекла и положил в банковский сейф.

По признанию Фритца, в 2009 году он приехал в Лондон по работе и зашел к одному знакомому антиквару. Фритц рассказал ему о папирусах, и торговец попросил выслать ему фотографии по электронной почте.

Как сказал Фритц, он был бы счастлив получить $5000 за фрагмент о жене Иисуса, но через три месяца ему позвонил антиквар и предложил $50 000. Тогда Фритц написал Кинг, чьи книги и статьи он читал. Он хотел понять, почему торговец предлагает ему такую большую сумму. Но когда антиквар узнал, что Фритц обратился к эксперту, то сразу прекратил переговоры. В декабре 2011 года Фритц отправился в Гарвард, чтобы передать папирус Кинг.

Логика железная. И главное, никак не проверишь. В своих письмах Кинг Фритц утверждал, что «какой-то человек из Германии» перевел фрагмент о жене Иисуса в 80-х годах прошлого века, и что коптский священник «недавно» перевел еще один из папирусов Лаукампа. Однако, как позже признался сам Фритц, на самом деле оба фрагмента переводил он сам с помощью словаря и учебника грамматики, оставшихся у него со временем учебы в университете. Он солгал Кинг, потому что боялся попасть в неловкую ситуацию с не слишком высоким уровнем коптского.

Но мог ли хоть кто-нибудь подтвердить правдивость слов Фритца? Лондонский антиквар, кто-то, кто знал о том, что Лаукамп коллекционировал папирусы, или кто видел Фритца и Лаукампа на той лекции фон Дэникена или в стенах Свободного университета?

«К сожалению, нет, — сказал он. — Мне очень жаль».

Карен Кинг не шла на контакт. Даже узнав о многомесячном расследовании и путешествии в Германию, она ответила: «Мне это неинтересно. Я прочитаю вашу статью, когда ее опубликуют». Зато она с нетерпением ждала результатов новых тестов чернил, которые проводили в Колумбии.

Фритц сказал, что сообщил Кинг о нашем с ним разговоре. Прежде чем она прекратила общение, мы успели спросить ее, почему он так и не предоставил оригиналы всех документов: письма Мунро 1982 года, договора купли-продажи 1999 года, неподписанной записки, которая якобы касалась папируса жены Иисуса. «Вы же общаетесь с Вальтером Фритцем, — сказала она. — Вот и спросите его сами».

Ладно, но почему тогда не опубликовать копии документов Фритца, которые были в ее распоряжении? Ведь об этом просили многие ученые.

«Не думаю, что они качественные», — сказала она. Что полезного в сканированной копии фотографии, которая, по сути, была просто «отражением отражения».

Происхождение! А вдруг именно здесь кроется ключ к разгадке. Рукопись — это физический объект. Чтобы изготовить качественную подделку, нужны лишь правильные инструменты и материалы. А вот происхождение представляет собой исторический факт: последовательность дат, мест, покупателей и продавцов. Чтобы убедительно подделать происхождение, потребуется переписать всю историю, зачастую не такую далекую.

На договоре купли-продажи папирусов стояла дата — 12 ноября 1999 года. Фритц пояснил, что сама сделка происходила на кухне в доме Лаукампа, во Флориде. Однако сын и невестка Хельги Лаукамп рассказали, что в это время Лаукамп был у постели своей умирающей жены. Он привез Хельгу обратно в Германию не позднее октября 1999 года после того, как врач во Флориде поставил диагноз «рак легких в последней стадии». Через два месяца она умерла, и все это время Лаукамп был с ней, а, значит, не уезжал из Европы.

Позже Фритц выслал нам фотографию его копии письма Питера Мунро от 1982 года. Стоит отметить, что один из коллег Мунро подтвердил, что его подпись и почерк выглядят «100% аутентично».

Однако потом мы заметили две ошибки в адресе берлинской квартиры Лаукампа. Номер дома и индекс не просто были написаны неверно, такого адреса просто не существовало. Похоже, письмо заслуживало нашего пристального внимания. Вскоре нам удалось раздобыть отсканированные копии других писем Мунро, написанных в период с начала 80-х по середину 90-х годов прошлого века. Их прислали один из бывших студентов Мунро, египтолог из Голландии, у которого хранились архивы ученого, один из профессоров Свободного университета и тот самый коллега, который первоначально сказал, что письмо похоже на настоящее (кстати, он тут же отказался от своего мнения, просмотрев другие письма покойного).

Проблем было полно. Например, вместо специальной буквы немецкого алфавита ?, которую Мунро использовал в своей корреспонденции, в письме Фритца присутствовала обычная S, что явно свидетельствует о том, что письмо могли набирать на печатной машинке без немецкого шрифта, или после реформы правописания, проведенной в Германии в 1996 году, или и то, и другое.

На самом деле, согласно всем имеющимся доказательствам, было ясно, письмо 1982 года вовсе не из 80-х. Помимо всего прочего, шрифт, который в нем использовался, не встречался ни в одном другом письме Мунро вплоть до начала 90-х годов — времени, когда Фритц заканчивал университет. То же касается и бланка. Такие появились в Институте египтологии только в апреле 1990 года.

Будучи студентом Мунро, Фритц вполне мог получать корреспонденцию от профессора, например, рекомендательное письмо или подтверждение завершения курса. По словам, судмедэксперта, нет ничего сложного в том, чтобы взять подлинное письмо, положить лист с вновь напечатанным текстом поверх него по центру и сделать фотографию. Возможно, именно поэтому напечатанное имя Мунро в нижней части письма расположено параллельно декоративным элементам бланка, в то время как остальная часть текста напечатана немного с наклоном. Наверняка, это объясняет и отсутствие оригинала письма — его попросту нет в природе.

Однако, Фритц сохранял спокойствие. На все аргументы у него было свое объяснение. Что касается даты контракта, то, по его словам, Лаукамп как минимум дважды прилетал в Америку после того, как увез смертельно больную жену обратно в Германию. «Тогда она еще не умирала», — сказал он, объясняя, почему человек, который был полностью опустошен новостью о болезни жены, мог оставить ее на пороге смерти. По словам Фритца, иногда он сам организовывал поездки для Лаукампа и может выслать нам подтверждения. Кстати, мы их так и не получили.

Когда речь зашла о письме Мунро 1982 года, Фритц тут же прервал обсуждение: «Я не могу комментировать вопросы, связанные с этим письмом». Он сказал, что никак его не менял. «Я получил копию от другого человека, на этом конец истории».

Услышав информацию об остальных доказательствах, Фритц сказал, что если письмо Мунро и в самом деле было подделкой, мошенник, должно быть, «понятия не имел», что творит. Себя он торжественно исключил из такой категории. «Я всегда знал, где он жил», — сказал Фритц о Лаукампе, однако не заметил никаких проблем с письмами, включая ошибки в адресе Лаукампа.

Наконец, после несколько дней долгих телефонных интервью, Вальтер Фритц согласился встретиться лично и сделать несколько фотографий для журнала. Перед нами предстал коротко стриженный темноволосый мужчина в бежевом льняном костюме и солнцезащитных очках.

За обедом Фритц отметил, что его восхищает упорство Кинг. Она стояла на своем несмотря на враждебность и скептицизм, которые царили в научном мире относительно папируса, во многом рискуя собственной репутацией. Однако, по его мнению, она допустила ряд стратегических просчетов, которые привлекли ненужное дополнительное внимание к подлинности и происхождению папируса. Например, сенсационное название, которое она для него придумала; решение объявить о своем открытии Ватикану; а также упоминание о письме Мунро 1982 года в своей статье, ведь если письмо окажется «липовым», подлинность папируса может оказаться под угрозой.

«Если сознательно идешь на конфронтацию, не стоит поставлять оружие другой стороне», — объяснил Фритц такую таинственность. Хотя подход Кинг был «очень честным, умным его вряд ли назовешь».

Откуда такое противопоставление умного и честного? И умного для кого? Или для чего?

Что касается порно, то Фритц рассказал, что в какой-то момент он и его жена получали треть своего дохода от платы за месячную подписку на свои сайты. Однако пару лет назад они решили закрыть часть своих сайтов, потому что бизнес плохо сказался на их сексуальной жизни. По признанию Фритца, он видел экранизацию книги «Код Да Винчи», но его утехи с женой и папирус никак не связаны между собой. «Каких только совпадений не бывает», — сказал он.

В какой-то момент Фритц решил кое-чем поделиться. Он рос вместе с матерью в небольшом городе на юге Германии. Когда мальчику было 9 лет, один католический священник напоил его вином для причастия и изнасиловал в комнатке рядом с церковным алтарем. В апреле 2010 года он написал об этом Папе Бенедикту XVI, который, как казалось Фритцу, уделяет слишком мало внимания проблеме сексуального насилия среди церковнослужителей. Фритц даже выслала цифровые копии писем с утешениями, которые он получил от представителей церкви, но такой ответ его не устроил.

По словам Фритца, насилие отразилось, скорее, не на духовном, а на психологическом восприятии действительности: отсюда его гневные вспышки, агрессивность, презрение к окружающим, которые казались ему глупее и хуже него самого. Он боялся, что если не расскажет о том письме сам, кто-нибудь из Ватикана обязательно обнародует эту подробность из его жизни, как очередной мотив для мошенничества. Кроме того, он настаивал на том, что факт насилия и дата письма Бенедикту (за несколько месяцев до общения с Кинг) были никак не связаны с папирусом.

Как оказалось, Фритц не наврал. Он действительно сообщал о том происшествии задолго до нашей встречи. Представитель Ватикана подтвердил, что высокопоставленный прелат писал Фритцу «от имени Святого отца» в ответ на его «печальную историю». Церковнослужители Южной Германии сказали, что у них также имеются записи об обвинении Фритца, но, кроме него, на священника никто и никогда не жаловался, а сам священник умер еще в 1980 году.

Правда, одна вещь в ходе нашего общения все-таки прояснилась. Когда мы только начали говорить, Фритц утверждал, то ему плевать на сообщение, содержащееся в папирусе. Но, как оказалось, все в точности до наоборот. В подростковом возрасте он хотел стать священником, но потом осознал, что большая часть католического учения была «бредом». Особенно лживым ему казался тот факт, что, по мнению церкви, Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна считались более правдивыми описаниями жизни Иисуса, чем гностические Евангелия.

Он обратил внимание на то, что ученые не исследовали практически ни одного папируса с каноническими Евангелиями с помощью метода углеродного датирования, потому что такие тесты нанесут физический ущерб рукописям Нового завета — ущерб, который никогда не потерпят такие институты, как, скажем, Библиотека Ватикана. Зато, благодаря новым методам исследования чернил в Колумбии (о которых рассказывала Кинг), ученые могут определять возраст папируса без ущерба для материала. По словам Фритца, эти тесты вполне могут показать, что многие гностические Евангелия были написаны до канонических, а, значит, являются более достоверным описанием истории жизни Христа. Однако серьезные ученые этого взгляда не разделяют.

«Все эти рассуждения на тему того, что канонические Евангелия появились раньше всего остального, все это полный бред, — сказал Фритц. — Гностические тесты, в которых женщине разрешается стать ученицей Иисуса и которые описывает его, скорее, как духовно развитого человека, а не как полубога, именно эти тексты являются самыми правильными».

Когда официантка унесла наши тарелки, Фритц попросил отключить диктофон. Он хотел, чтобы следующая часть разговора осталась исключительно между нами, и продолжил.

У него было предложение. Как он сказал, он был не мастак рассказывать и сочинять, но его эрудиции хватит, чтобы создать сотни страниц базового материала для книги — триллера. «Я сделаю всю работу за вас и не попрошу ничего взамен». То есть вместо того чтобы проводить собственные многолетние исследования, мы должны были бы положиться на его информацию.

Фритц сказал, что темой книги будет «история Марии Магдалины», «подавление женской сущности» в церкви и первостепенность гностических Евангелий. Еще один «Код Да Винчи» в действии.

По его словам, «люди не хотят читать книгу Карен Кинг» о гностицизме или работы других ученых, потому что они очень скучные. «Люди хотят читать то, с чем можно лечь спать. Голые факты здесь не пойдут. Главное — это создать атмосферу».

Он был уверен, книга станет бестселлером: «В первый месяц мы продадим миллион копий». Он сказал, что наше сотрудничество «может все изменить», но настаивал на необходимость фабриковать факты: «Вам придется много чего придумать. Нельзя просто представить факты, как они есть».

«Правда не абсолютна, — объяснял он. — Правда зависит от перспектив, от окружения».

Потрясающе. Мы, можно сказать, обвиняли этого человека в мошенничества, а он сидел и просил, чтобы мы «много чего придумали» для его нового проекта, в котором мы могли бы стать отличными партнерами. Либо он действительно не понимал всю серьезность ситуации с папирусом, либо здесь было что-то еще.

Мы журналисты, мы пишем факты, а не выдумываем. Тем не менее, любопытство брало верх. Какую роль в этой гипотетической книге Вальтер Фритц отвел самому себе — человеку, который все это придумал? Он выглядел озадаченным. «Меня в ней не будет», — сказал он.

Ему хотелось, чтобы его присутствие оставалось невидимым.

Пока я шел обратно к машине, то с содроганием осознал: Фритц пытался заманить меня в ловушку, в которой моей репутации пришел бы конец. Мне было известно достаточно о его отношениях с Кинг и Лаукампом, чтобы увидеть все признаки ловко расставленных сетей: просьба сохранять конфиденциальность, стратегическое самоуничижение, использование других людей для достижения своих таинственных целей. Он обещал, что на меня обрушится слава. Все, что мне нужно, — это забыть про инстинкт самосохранения и просто поверить ему на слово.

Источник