Мне это событие кажется «историческим». Я хочу начать с некоторых размышлений об этом, точнее о взаимосвязи между этим событием и тем, что мы пытались сделать в моем собственном учреждении, Университете Райса, на протяжении последних нескольких лет. Фактически, я провел два связанных мероприятия, в 2022 и 2023 годах, с одинаковым размером аудитории и с одинаковым уровнем волнения. Эти конференции возникли на базе нашего «Архива невозможного», широкого исследовательского проекта, посвященного изучению аномальных явлений в университете и его нынешнего порядка знаний и основанного на реальном физическом архиве, который сам Жак Валле инициировал примерно в 2014 году. В настоящее время существует около 15 коллекции и более миллиона документов в расширяющемся архиве. Если мне не изменяет память, это было в 2014 году в Беркли, штат Калифорния, где Жак впервые рассказал мне о размещении своих файлов и тематических исследований в университетском архиве, и он только что встретился с генетиком из Стэнфорда по имени Гарри Нолан по поводу их совместных исследований. Таким образом, здесь действуют многочисленные концептуальные, исторические и личные связи.
Точная взаимосвязь между этими двумя университетскими инициативами сильно поразила меня в последние несколько дней, когда я рассматривал удивительную физику, движение и яркость наблюдаемого корабля, а также химический и атомный анализ выброшенного материала НЛО, их очевидную искусственную природу, и их аномальные изотопы. Та же самая связь стала для меня еще яснее, когда я слушал доклад Валле на этой конференции «Феномен НЛО: подлинная научная проблема». Если можно перефразировать разговор, Жак говорил о семи категориях странностей. Он объяснил этой аудитории, что наука работает над первыми тремя, которые включают в себя физический материал, который можно анализировать и изучать, как это было смоделировано здесь с таким впечатляющим успехом. Однако Жак предупредил нас, что мы ошибемся, если поверим, что это настоящий феномен НЛО. По сути, мы впадаем в категорию ошибок или предвзятости подтверждения, поскольку смотрим только на то, что можно изучить с помощью наших нынешних научных эпистемологий и технологий. Мы путаем то, что есть, с тем, что можем понять нашими когнитивными методами.
Феномен НЛО — это первые три категории, да, но это также и остальные четыре, и именно о них часто не говорят и не сообщают, а тем более изучают, в основном из-за присущей им странности или аномального отношения к нашему нынешнему образу жизни, мышления и бытия. Если я позволю себе предположить, это не значит, что они еще не изучены с научной точки зрения. Скорее, их не может быть. Требуется нечто иное, совершенно новый порядок знания. Слушая Жака, меня поразило, что самые смелые гуманитарные науки, и особенно изучение религии в ее самых отдаленных уголках, на самом деле специализируются на изучении именно этих, то есть самых странных вещей на другом конце спектра – категорий 5, 6 и 7. Это не означает, что гуманитарные науки в их нынешнем понимании и практике являются нашим ответом; или что они в любом случае достаточны. Я не верю этому. Но, по крайней мере, некоторые из нас пытаются. И это, как я понял, является взаимосвязью двух университетских инициатив. Мы можем заниматься фундаментальной наукой и государственной политикой в Стэнфорде — категории 1, 2 и 3. Мы можем заниматься странными вещами в Райс — категории 5, 6 и 7. Исследования очень разные, с совершенно разными материалами и методами. , но они также очень связаны. Они должны быть. Это единство или общий поиск, вероятно, является частью нового порядка знаний, к которому, как я слышал, призывает Жак Валле. По крайней мере, это начало.
Итак, позвольте мне начать с того же общего спектра странностей. . . .
* * * *
Я благодарен за возможность выступить перед всеми вами на первой конференции Фонда Солнца. Надеюсь, в конце я смогу добавить что-нибудь полезное и обнадеживающее — возможно, акцент или предостережение, возможно, даже сверхчеловеческое будущее.
Я хочу начать с определения своей точки зрения, поскольку она закрывает мне глаза на некоторые вещи (особенно технологические возможности), хотя и выводит на первый план другие вещи (особенно религиозные или духовные возможности). Звезду невозможно увидеть в микроскоп. А увидеть клетку в телескоп невозможно. Линзы, через которые мы видим, фокусируют и ограничивают одновременно. Иными словами, и телескоп, и микроскоп оснащены линзами, которые намеренно искажены, чтобы мы могли видеть на определенном уровне для определенных целей. То же самое и с нашими профессиональными рамками. Это искажения линз, но эти дисциплинарные фокусы тоже очень полезны, и на самом деле они необходимы, чтобы вообще что-либо видеть.
То, что я скажу сегодня, — это своего рода массивная догадка или подавляющая интуиция — по большей части бессознательная, но не полностью — основанная на чтении тысяч страниц книг и архивных материалов и участии в сотнях часов бесед с опытными людьми и исследователями из области науки. социальные науки и гуманитарные науки. Я пришел к этой практике после почти четырех десятилетий преподавания и написания истории религий. Мы могли бы определить последнюю интеллектуально-духовную дисциплину как сравнительное исследование религиозного опыта человечества от доисторических наскальных рисунков Европы до сегодняшнего опыта клинической смерти или похищения, с особым акцентом на измененные состояния сознания. Именно с этой исторической, сравнительной и измененной точки зрения я буду писать о том, что Питер Скафиш называет «признаками, исходящими от Х-НЛО».
Х, действительно. Действительно, знаки.
У меня есть шесть вещей, которые я хочу сказать.
1. Признаки НЛО: дело в масштабе
Первое, что я хочу сказать, это то, что признаки НЛО распространяются на огромные диапазоны пространства и времени, безусловно, на весь земной шар и на тот крошечный кусочек памяти, который мы называем человеческой историей, и, вероятно, гораздо дальше назад. Любой индивидуальный контакт или опыт похищения в современном мире — это всего лишь момент в этом более крупном гиперобъекте или сверхприсутствии. Именно из-за этой необъятности НЛО невозможно полностью постичь ни в одном из его недавних проявлений. Мы можем лишь интуитивно представить его гиперприсутствие с гораздо более широкой точки зрения, которая является одновременно сравнительной и исторической.
Далее следует ряд следствий. Во-первых, ни один человек не может этого понять. Для этого потребуются большие команды, действительно целые дисциплины, на протяжении многих поколений. Я по-прежнему считаю, что высшее образование – наша лучшая надежда здесь, хотя у этих учреждений есть серьезные ограничения и недостатки, которые я не хочу отрицать. Вполне возможно, что расследование НЛО можно эффективно проводить только за пределами социальных институтов, таких как высшее образование, но такая необходимость будет гарантировать маргинализацию субъекта и потребует постоянного изобретения колеса. Это также приведет к бесконечным и неэффективным уровням секретности. Я не думаю, что у нас есть на это время.
Другое связанное с этим следствие связано с государственной политикой: любое национальное государство, которое рассматривает НЛО как потенциальную «угрозу» своей нынешней национальной безопасности, и тем более задумывает программу, сама цель которой состоит в том, чтобы «уничтожить» или «сбить» аномалию, может мы должны воспринимать что-то из ситуации (поскольку НЛО как физический объект не является «нашим» и вполне может представлять собой потенциальную проблему безопасности для авиаторов), но мало или вообще ничего из потенциального значения более полного сверхприсутствия, которое, по-видимому, не воспринимается вообще. быть ограничены какой-либо местной политикой или воздушным пространством. Очевидно, что наши произвольные границы ничего не значат для НЛО. Он «нарушает» их по своему желанию и без особых усилий.
Этот довольно очевидный факт не должен быть плохой новостью. На самом деле это могут быть очень хорошие новости. Это понижение нашей нынешней национальной идентичности до второстепенного статуса, даже потенциальной неуместности, в конце концов, очень хорошо сочетается с постоянными опасениями НЛО по поводу экологического коллапса, ядерного вооружения и антиутопического апокалипсиса. Тем не менее, государственная политика так же важна, как и действенные политические меры. В чем мы отчаянно нуждаемся, так это в моральном, научном и, откровенно говоря, духовном лидерстве за пределами наших нынешних границ и ограничений. США готовы обеспечить часть этого лидерства, но только если они смогут принять свою богатую комбинативную правовую логику, подтвердить свою иммигрантскую или «чуждую» природу, признать и оплакать свое колонизационное и порабощающее прошлое и снова подтвердить свой исторический отказ подчиниться любой религиозный абсолют.
Подобные исторические наблюдения не являются посторонними и не являются политическими «мнениями». Это исторические факты огромной важности и значения. Действительно, постколониальное прочтение НЛО было с нами, по крайней мере, с тех пор, как Чарльз Форт заметил во втором и третьем десятилетиях двадцатого века, что эти «суперконструкции в небе», как он их называл, могут иметь конечный эффект, не в отличие от странных кораблей, появившихся в гаванях восточного побережья «нового мира», серии событий, для которых коренное население просто не имело категорий, которые можно было бы понять, а тем более технологий, позволяющих защитить себя от того, что приближалось – поселенец колониализм и бесконечные насилия и перемещения, которые следуют за ним.
Я также думаю о том, что похищения можно рассматривать как повторение на призрачном плане более раннего физического похищения кораблями работорговли в Атлантике. Другими словами, похищения инопланетянами происходят в глубоком историческом контексте и радикально по-разному воспринимаются разными расовыми, этническими и историческими сообществами. Это должно сказать нам кое-что важное о понятных опасениях по поводу этой темы, особенно в отношении отсутствия моральной свободы действий во многих встречах и контактах. Не зря их называют «похищениями».
Часто можно обнаружить что-то от многогранного лидерства, которое я воображаю в людях, переживших это. Я считаю важным, например, то, что один из наших последних собеседников, Мэтью Робертс – член военно-морской службы США, который находился на борту корабля США. Теодор Рузвельт для радиолокационного видео «Go Fast» 2015 года, позже переданного в Управление военно-морской разведки, понимает, что это явление в своей основе является инициативным по своей динамике и духовным по своей природе, целью которого является своего рода безусловная любовь ко всем людям, независимо от национальная политика, этническая принадлежность или религия. Вот о каком лидерстве я говорю.
Я полностью понимаю, что подавляющее большинство людей не готовы к такому типу «переворота» в то, кем они являются, до и за пределами своей сконструированной идентичности (это преуменьшение). Я понимаю, что большинство людей думают, что они — это их психологическое, национальное и религиозное эго, их поверхностные «я». Вероятно, это самая глубокая провокация НЛО – его полное игнорирование нашего сконструированного локального эго и степень, в которой он его уничтожает или превосходит. Здесь есть огромный потенциал, но только если мы готовы отказаться от этих праведных «я» и создать новую государственную политику, которая представляет собой более гуманное и глобальное мировоззрение.
2. Речь идет о технологиях
Второе, что я хочу отметить, это то, что НЛО приобрело особую актуальность именно благодаря нашим человеческим технологиям. Благодаря новым достижениям в области радаров, гидролокаторов и спутников мы видим то, что, вероятно, всегда присутствовало в окружающей среде, но обычно было невидимым. Грубо говоря, эти вещи не новы, но новы наши технологические возможности их увидеть.
Также необходимо сказать: многие из наших нынешних глобальных кризисов, связанных с экологической деградацией и ядерной катастрофой, происходят именно из-за наших наук и технологий. Я не думаю, что совершенно случайно НЛО проявляет такой трепетный интерес к нашим боевым самолетам (знаменитым «фу-истребителям» Второй мировой войны) и ядерным установкам. Таким образом, утверждение «Речь идет о технологии» имеет двойной смысл.
Или тройной. В конце концов, событие НЛО, похоже, обладает как материальным, технологическим или физическим, так и ментальным, духовным или паранормальным измерением. Я не хочу, чтобы меня услышали как отрицающего, что то, с чем мы здесь имеем дело, включает в себя какое-то ремесло. Я хочу это подтвердить, но я также хочу подчеркнуть, что весь феномен НЛО (все семь степеней его странности, если снова обратиться к модели Валле) явно нарушает наши нынешние способы разделения реальности на «разум» и «материю», на «разум» и «материю». «субъективность» и «объективность». Я продолжаю думать, что эта фундаментальная недвойственность является предельной силой и провокацией этого явления – знаками его х.
Таким образом, любое обсуждение «технологий» должно учитывать это фундаментальное «и-и». Конечно, это не так. Мы продолжаем мыслить категориями наших машин, наших технологий, нашего оружия. Мы слышим о «бэк-инжиниринге» и «ремесле». Мы даже слышим о «биологических препаратах». А затем мы отсекаем духовные или паранормальные измерения, делая вид, что они не существуют или не имеют значения. Это не верно. Диана Пасулка была здесь громким голосом, призывая нас думать о технологиях и НЛО как в духовном, так и в материальном плане. Ее голос, я думаю, не был в достаточной степени услышан или интегрирован, особенно теми, кто хочет думать только в терминах «теперь у нас есть доказательства», под которыми они подразумевают «теперь у нас есть физические данные».
Я должен также добавить здесь, что наши нынешние представления об ИИ, вероятно, окажут серьезное влияние на нашу способность понимать сам НЛО, который на протяжении десятилетий включал описания «роботизированных» способов, с помощью которых существа, как говорят, перемещаются или взаимодействуют с людьми ( эй, я бы тоже не вошел в племя разгневанных обезьян; я бы послал одноразовый объект ИИ). Иными словами, ИИ дает нам новый способ воображения и изображения того, что происходит, во многом так же, как современная космология, гиперпространственная математика и эволюционная биология сделали это в других контекстах. Люди теперь не поднимаются «наверх» на небеса (мы знаем, что «вверх» не существует). Они переходят в «другие измерения» или «эволюционируют» в другие формы сознания. Наука, или научная фантастика, изменила нас.
Нынешний случай НЛО, искусственного интеллекта, эволюции и современных представлений о космических путешествиях можно в некотором смысле сравнить с современным околосмертным опытом, который также сильно зависит от новейших биомедицинских технологий: людей сейчас «возвращают» из космоса. гораздо дальше в процессе смерти. Как следствие, они больше помнят и больше говорят. Одним из результатов стал новый жанр мистической литературы – литература о околосмертных переживаниях.
Таким образом, НЛО и околосмертный опыт в некотором смысле являются непреднамеренными, но вполне реальными последствиями современных технологий. Точнее, два связанных явления не могут быть сведены к задействованным технологиям или объяснены с их помощью, но без них их также нельзя ощутить на широком уровне. Конечно, были примеры как «околосмертного опыта», так и «НЛО» до появления биомедицинских, радиолокационных, гидролокационных и спутниковых технологий, но они были относительно редки. Уже нет.
Вопрос об извлеченных телах или «биопрепаратах» еще более актуален. Это действительно заставило бы нашу руку как бы заставить нас выложить на стол наши философские карты (возможно, даже лучше осознать, что мы разыгрываем такие карты). Эти карты предполагают объективированный и измеримый физикализм или материализм (в котором разум или сознание нереальны), а также своего рода антропоцентризм или идею о том, что люди находятся на вершине или в центре развитого космоса и что наши чувства ( и их науки) должны каким-то образом быть отданы в приоритет как однозначно соответствующие миру природы. Ни одно из этих предположений – ни сциентистский материализм, ни чувственный антропоцентризм – не адекватны всей сложности или «высокой странности» того, что на самом деле происходит.
По словам моего коллеги Уильяма Парсонса, такое осознание, особенно связанное с биологическими препаратами, стало бы «четвертым ударом» по человеческому эгоизму после коперниканской, дарвиновской и психоаналитической революций, которые низвели сознательное эго из центра вселенной. (Коперник), от предполагаемых последствий биологии (Дарвин) и даже от сознательного или психологического контроля над собой (Фрейд). Это было бы еще одним ударом, который как бы отдаляет нас от нас. Возможно, в конечном итоге это хорошо.
3. Речь идет о религии
Это подводит меня к третьему пункту, который, очевидно, является моим основным: история религий может быть очень полезной, но также и очень вводить в заблуждение относительно признаков НЛО. Религия — это слон в нашей гостиной. Этот довольно очевидный факт игнорируется под интеллектуальной отговоркой «ух». В той степени, в которой мы используем это слово и то, что оно означает (отказ теоретизировать его), мы не можем понять, что поставлено на карту, что означают или предвещают эти события. Это не означает, что «религия» — наш ответ. Я не это говорю. Я говорю нечто гораздо более двойственное и нюансированное. Выслушай меня.
История религий очень полезна в той мере, в какой они дают мощное и последовательное свидетельство о чем-то, превосходящем наш обычный человеческий опыт, о чем-то, отличном от социального человеческого или рационального разума, даже о мире природы, как его обычно понимают, и поэтому потенциально и полностью преобразует общество и личность. Говоря космологически, религии обычно помещают этого трансцендентного Другого в небо, небеса или звезды, что они часто понимают в полностью физических терминах. Сходство с НЛО очевидно. Я часто шучу о «странных существах, спускающихся с неба и связывающихся с людьми – это называется религией». Шутка задумана как шутка, но в улыбке есть сравнительный аргумент.
Но мы должны быть очень осторожны и точны в этом сравнительном аргументе, а большинство людей этого не делают. Они принимают свою собственную систему убеждений, свое собственное мировоззрение, каким бы оно ни было: религиозным или светским, или, возможно, и тем, и другим.
Здесь следует подчеркнуть, что многие интеллектуалы и гении религии прекрасно осознавали фундаментальную несоизмеримость НИЗ (нечеловеческого интеллекта) с человеческим познанием и были весьма искусны в переводе и посредничестве человеческой реакции. Но – и вот в чем трудность – сами эти переводы зачастую не принимаются верующей публикой. Это одна из причин, по которой слово «мистический» (mustikos) буквально означает «тайна». Дело не в том, что существует какой-то передаваемый шепотом контент, которым можно поделиться, но его сдерживают, какая-то силовая игра: «У меня есть секрет, а у вас нет». Скорее, эта форма знания не подлежит передаче, если слушатель не готов, не имеет необходимого опыта и не имеет «ушей, чтобы слышать», как однажды выразился древний еврейский раввин. Конечно, мало кто так делает.
Как выразился тот же Ницше (он назвал это «эзотерическим»), в большинстве таких случаев будет слышно вообще ничего. Учение прозвучит бессмысленно, абсурдно, словом, невозможно. Это потому, что то, о чем говорится, невозможно в рамках господствующего порядка знания. Мы говорим о другом состоянии сознания, изменившемся человеке и разных типах тел.
Я думаю, что физические аспекты религии, включая и особенно то, что я хочу назвать «физикой мистиков» (действительно, действительно странные вещи — вспомните человеческую левитацию или предвидение), были сильно недооценены в нынешнем режиме знания. Человеческие тела в истории религий совершают всевозможные сверхчеловеческие поступки: левитируют, перемещаются, знают физическое будущее и испытывают различные типы сознательной энергии, и это лишь некоторые из них. Их (конечно) часто воспринимали как легендарные преувеличения. Конечно, они часто являются преувеличениями, но это не значит, что за яркими историями нет чего-то преувеличенного, какой-то основной истины.
Однажды меня попросили прочитать в Массачусетском технологическом институте лекцию о двух вещах: левитации человека и НЛО. Так я и сделал. Я думаю, что они действительно связаны своими антигравитационными свойствами. Люди левитируют. Они «летают». И делают они это молча, необъяснимо, почти всегда в измененном состоянии, над которым они практически не имеют контроля. У нас нет возможности понять что-либо из этого при нашем нынешнем уровне знаний. Это просто невозможно, и тем не менее, это так.
Также уместно то, что религии часто очень подозрительно относятся к призрачному содержанию визионерского опыта, даже часто к самому опыту, поскольку «опыт» подразумевает, что субъект знает объект, и здесь оба преодолеваются или преодолеваются (присутствует философская изощренность). . Уфологическая литература, как правило, сильно отстает в том смысле, что в ней мало систематического понимания уровней или типов видений, видений, встреч и мистического общения, не говоря уже о теоретизировании самого опыта. В результате его понимание того, что на самом деле происходит, слишком часто оказывается наивным и упрощенным.
Моя точка зрения? Что нам есть чему поучиться из того, что мы уже знаем, то есть из исторического прошлого; но мы должны быть очень осторожны с этим прошлым – и очень подозрительны. В уфологических материалах мы часто имеем дело с тем, что христианская теология назвала бы демонологией или, в других, более позитивных или трансформирующих формах, ангелологией – по сути, с сущностями, которые не являются людьми, имеют разные типы тел и не являются «Богом». » Таким сущностям дано множество интерпретаций в религиях, но демонические существа, в частности, обычно рассматриваются как довольно низкие в общей экологии религий, даже «ниже» живого человека. Это не значит, что такие сущности на самом деле таковы. Нам также следует помнить, что и душу, и ее двойника называли «демонами». Демон, или даймон, на самом деле является древней фигурой огромной важности и нюансов. Таким образом, называние чего-либо «демоническим» вообще ничего не решает. Это лишь раскрывает наши ограничивающие предположения и, возможно, его богословие.
Сегодня все снова по-другому, но не совсем по-другому. Например, в современной уфологической литературе эти существа часто рассматриваются как будущие люди, и эта интерпретация меня очень привлекает и кажется интуитивно убедительной. Более того, будущие люди часто приобретают демонические или даже «злые» качества по отношению к современным людям, например, в грядущих сверхлюдях (Ubermensch) Фридриха Ницше. Действительно, я думаю, что одна из наших больших ошибок в этих сферах заключается в том, что мы представляем НЛО в пространственных терминах (я слышу подобные мысли всякий раз, когда какой-нибудь астроном замечает, что расстояния слишком велики для межзвездных путешествий), а не во временных рамках. (они из другого времени, а не из другой звездной системы).
Я не хочу делать выбор в пользу какой-то конкретной модели – ангелов, инопланетян или будущих сверхлюдей. Я хочу сказать, что даже в самих религиозных традициях, гораздо выше демонов или «инопланетян» и очень в пределах досягаемости живых людей, находятся мистические переживания единства, общения, пустоты, просветления, освобождения, обожения (становления богом или становлением ангелом), а также физические метаморфозы, которые понимаются как истинная цель и цель человеческой жизни. Нам не нужно подписываться под какой-либо из этих конкретных систем убеждений, но мы должны учиться на их попытках упорядочить аномалии и подтвердить как физическую, так и духовную природу вовлеченных в них существ.
Более того, многие из измененных состояний истории религий по своей сути являются «апофатическими», то есть они «отбрасывают» (апофазис) то, что было сказано или во что верило окружающая публика или культура в рамках религиозного регистра, который обычно понимает божество как «объект» или «существо», к которому можно приблизиться и заняться им как таковым. Здесь мы возвращаемся к основной недвойственности разума и материи, на которую я намекал выше.
Эти апофатические переживания непереводимы в сенсорные или рациональные средства (которые, конечно, опираются на ту же самую субъектно-объектную структуру), и тем более в математические или научные средства. Отсюда их широкое неприятие со стороны общественности. Опять же, секретность здесь не связана с содержанием; речь идет о своего рода гнозисе или обожествлении прямого знания, которое не является транзакционным или передаваемым, поскольку его нельзя вписать в какую-либо структуру субъекта/объекта. Я должен подчеркнуть, что такая апофатическая или мистическая чувствительность могла бы стать ключевым фактором в нынешней дискуссии. Это тот порядок знаний, который мы просто утратили, но отчаянно нуждаемся в возвращении в какой-то новой форме.
Это хорошая новость. Есть и плохие новости. То, что мы сегодня называем «религией», также совершенно бесполезно, поскольку обычно это не так. Это не апофатика. Действительно, религия неизбежно приводит ко всем видам систем верований или интерпретаций, включая демонические. С исторической и сравнительной точки зрения ни одна из этих объективирующих систем не может быть верна исключительно для вида. Конечно, вполне возможно, что все они верны в каком-то локальном смысле, в каком-то инклюзивном или плюралистическом смысле. То есть вполне возможно, что все эти системы верований дают относительное свидетельство набора человеческих реакций на это сверхприсутствие, ни одна из которых не является неправильной сама по себе с точки зрения местной точки зрения.
Подобная сравнительная практика заложена, например, в древнеазиатском образе пятерых слепцов и слона (если смешать метафоры, также стоящего у нас в гостиной). Все пятеро слепых ощупывают разные части слона (хобот, бивень, ногу, ухо, хвост). Они говорят очень разные вещи, поскольку переживают очень разные вещи. Затем это применяется к различным «слепым» религиозным перспективам: оно длинное и мягкое (хобот); он твердый и заостренный (бивень); она твердая и сильная (нога); и так далее. Никто не ошибается. Но никто также не является полностью правым. Это совсем другой вид «слона в гостиной». Это также совершенно другой вид сравнительного аргумента, который не поддерживает какую-либо конкретную религию или культуру как абсолютную и исключительную.
Также возможно, что плюрализм может быть еще более радикальным – свидетельствовать не о более глубоком единстве или слоне, а о фундаментальной множественности бытия, целой невидимой экологии жизни. Возможно, то, что мы считаем природой, ведет себя по-разному в разных культурных контекстах, потому что оно действительно разное. Здесь мы имеем шокирующий мультинатурализм. Возможно, природа культурно обусловлена (признаюсь, я часто высказываю эту мысль, читая о преобладании человеческой левитации в одних исторических эпохах и ее демонизации или относительном отсутствии в других). Возможно, в конечном итоге НЛО и было целью создания множества локальных систем верований и сопутствующих космологий этих разных религий и разных реальностей.
Но вот в чем дело. Благодаря современным коммуникациям мы все больше и больше осознаем эти исторические процессы. Если НЛО во всей своей полноте означает то, что я думаю, мы также начинаем лучше осознавать нечеловеческое или сверхчеловеческое присутствие, которое вдохновляло и формировало эти истории, к лучшему или к худшему. Мы гораздо менее уверены в своих силах, и это хорошо. Соответственно, должен измениться процесс цивилизационного развития, история религий и, возможно, даже сознательное производство самой физической реальности; оно должно стать более сознательным и осознанным.
Итак, да, существует глубокая связь между историей религий и НЛО, но мы не можем использовать наши нынешние представления об обществе, науке, освоении космоса и инопланетянах, чтобы понять прошлое в рамках своего рода «презентизма» (как если бы наш нынешнее мировоззрение в какой-то мере является полным или непогрешимым). Мы также не можем использовать предположения прошлого (о богах, Боге, ангелах или демонах), чтобы понять настоящее или будущее. Мы должны быть гораздо более изощренными, чем такое мышление, в какую бы сторону ни летела стрела. Мы должны быть «рефлексивными», как мы говорим при изучении религии и культуры. Мы также должны быть «трансверсальными» в радикально сравнительном смысле, под этим я подразумеваю, что мы должны попытаться сесть «между» всеми ними, чтобы уловить что-то от гиперобъекта или сверхсознания, которое появляется среди нас, всегда через перспективы наших культурных представлений, религиозного или светского воспитания и социализации.
Например, просто не обсуждается, что НЛО связано с психическими, парапсихологическими и паранормальными явлениями. Серьезные исследователи говорят об этом уже более полувека. Сколько раз нам нужно услышать это, прежде чем это станет общеизвестным? Возможно, технология создает или проецирует паранормальное изображение, как какой-нибудь кинопроектор. Возможно, эти аномалии являются выражением самого сознания. Возможно, сознание само является проектором. Возможно, как я утверждаю уже более десяти лет, такие события в драматическом плане показывают нам, что не существует окончательного разделения между разумом и материей. Но, как я объяснял выше, отрицать все это или называть это «ууу» — значит соглашаться на небольшую часть общего явления и отвергать то, что нам показывают такими красочными и парадоксальными способами, снова и снова. снова.
Таким образом, эта сравнительная связь между НЛО и паранормальными явлениями может показаться несущественной, но на самом деле она очень актуальна, поскольку хорошо объясняет, почему науки об НЛО предпринимались снова и снова, но так и не нашли стабильного пристанища в традиционных кругах. материалистически ориентированные науки и их частные предположения о разуме и материи. Причина проста: все события с НЛО не соответствуют этим предположениям. Возможно, мы находимся в новом дне. Возможно, мы сможем сделать это сейчас. Я надеюсь, что это так.
Это может быть хорошей новостью, если мы сможем принять наши науки такими, какие они есть и могут делать, и какими они не являются и не могут, а затем интегрировать другие интеллектуальные дисциплины, такие как антропология, философия и история человечества. религии, имеющие богатую историю теоретизирования сознания или разума и его отношений с физическим миром, даже и особенно при посредничестве измененных состояний. Это еще один способ сказать, что мы должны принять, изучить и финансировать все семь категорий странностей, которые обозначил для нас Жак Валле, а не только первые три. Я понимаю, что это тяжелое послание для тех, кто думает, что все больше и больше науки и техники дадут нам ответ. Он не будет. И это, безусловно, мое послание вам сегодня: нам нужен весь университет и весь спектр странностей, чтобы смириться с тем, что происходит вокруг нас, как с нами, так и с нами.
Опять же, дело не в том, что «религия» дает нам ответы. Здесь связан вопрос о том, как религии могут реагировать или реагировать на то, что иногда называют «раскрытием». В литературе, по-видимому, существуют две основные позиции. Одна из позиций утверждает, что религии – скорее религия рассматриваемого автора – могут ассимилировать и интегрировать такое раскрытие. Другая позиция утверждает, что религии являются выражением предыдущих эпох и форм знания, а не нынешней, и поэтому они неспособны на радикальные изменения, которые были бы необходимы. Отсюда делается вывод о необходимости секретности или, в некоторых случаях, постепенного раскрытия. Высказывание такой тайны вслух или сразу означало бы конец цивилизации. Или это аргумент.
Признаюсь, я больше принадлежу к последнему отрицательному лагерю (я не думаю, что многие религии могут интегрировать НЛО, а тем более инопланетные тела), хотя я понимаю и ценю также и первый позитивный лагерь. Возможно, я сижу или покачиваюсь посередине. Я подозреваю, что в обеих позициях есть важная истина, и я бы провел резкое различие, чтобы объяснить свои собственные колебания (я хорошо умею рационализировать). Я бы сказал то, что уже сказал, а именно, что религии полезны, настаивая на трансляции или посредничестве присутствия, трансцендентного социальному человеческому существу, но они не помогают в том смысле, в котором они настаивают на определенных системах верований, ни на одной из них. из которых, вероятно, смогут пережить любое убедительное раскрытие общевидового космического состояния. Я полагаю, что в конечном итоге имеет значение, о каких религиях или о каком виде религии идет речь, и что представляет собой раскрытие информации. Я думаю, что вопрос сложный.
Позвольте мне еще два момента.
Во-первых, я не могу не заметить, что многие верующие люди буквально демонизируют парапсихологические явления. НЛО реальны, но они демоны. Медиумизм – это зло. И так далее. Я могу объяснить вам, в чем, по мнению таких людей, заключаются библейские корни таких убеждений, и почему сами библейские тексты гораздо сложнее и, честно говоря, интересны, но это не моя тема. Я хочу сказать, что некоторые религии буквально демонизируют то, о чем мы пытаемся говорить. Это снимает это со стола. Он не держит его на столе.
Во-вторых, и это очень связано с тем, что меня весьма беспокоит то, что иногда называют психоделическим ренессансом, название, данное широкомасштабным психиатрическим и клиническим исследованиям психоактивных молекул в США и Европе, а также фармацевтическим и правовым преобразованиям, которые очень сильно влияют на меня. искали по их следам. Как мы видим в феномене НЛО, измененные состояния, вызываемые такими психоактивными растениями, часто демонстрируют довольно четкую анимистическую структуру: растения и животные говорят, проявляются паранормальные способности, появляются инсектоидные сущности, как, кстати, и инопланетяне и НЛО.
Меня беспокоят две основные вещи. Во-первых, как и следовало ожидать, самые дикие и странные психоделические состояния активно игнорируются или вообще не описываются в большей части литературы. Во-вторых, история европейского колониализма и монотеизма в отношении психоактивных растений была абсолютно ужасной и зачастую буквально убийственной. Приветствовала ли тогда «религия» анимистическое откровение о растениях? Конечно, не эти религии.
Британский писатель Артур Кларк много десятилетий назад написал научно-фантастический роман «Конец детства» (1953), в котором, по сути, утверждает, что полное раскрытие инопланетного присутствия, даже дружественного, немедленно сделает неуместными все религии на планете, за исключением В книге подразумевался буддизм (конечно, он был или станет религией Кларка). Это был «конец детства», то есть конец религии. В этом я отчасти согласен с ранним Кларком, хотя серьезно сомневаюсь, что большинство буддийских традиций смогут пережить более полное откровение. Полагаю, я глубоко скептически отношусь к тому, что что-то похожее на то, что мы сейчас называем «религией» или «наукой», может пережить действительно нечеловеческий или сверхчеловеческий разум. Я думаю, что мы здесь говорим о другом виде человечества, о будущем, которое нам еще не явилось.
Или, может быть, так оно и было.
4. Речь идет о моральных ценностях
Следующие три моих заключительных пункта на самом деле являются лишь следствием или приложением моего третьего центрального пункта о том, что НЛО связано с религией. Четвертый момент, который я хочу отметить, заключается в том, что знаки и сущности НЛО могут быть «хорошими» или «плохими» или и тем, и другим одновременно, по отношению к нашей нынешней системе человеческих ценностей. Более того, эта моральная двойственность является структурно и классически «религиозной», так что, опять же, этот четвертый пункт действительно является сильным следствием предыдущего.
Один из самых первых уроков, который человек усвоит, когда серьезно изучает религию (под «серьезным» я подразумеваю философию, социологию, антропологию и историю религий), заключается в том, что священное морально обоюдоостро. Есть позитивное сакральное. Священное привлекает, искупает и спасает. Есть негатив сакральный. Священное отталкивает, пугает, разрушает. Демон – это просто обратная сторона бога, как утверждает западная магическая традиция. Наивно думать, что сакральное ограничивается только одним из этих полюсов. Это просто неправда, и это никогда не было правдой. Короче говоря: религия – это не о том, чтобы быть хорошим или хорошим; речь идет о раскрытии сверхчеловеческой силы и ее реализации как в отдельных людях, так и в обществе для достижения определенных целей.
Эта моральная двойственность священного и акцент на сверхчеловеческой силе предсказуемо проявляются в литературе о похищениях внутри той же самой удвоенной структуры. Существуют просветляющие или духовные переживания безусловной любви и космического осознания, и такие переживания обычно активируют все виды паранормальных эффектов и сил, особенно телепатические и предвидящие. Существуют также ужасающие изнасилования и насильственные похищения, которые сами по себе наполнены сверхъестественной силой и оставляют людей шрамами и страхом, иногда на всю жизнь. И то и другое случается. Оба верны в самом простом смысле («они случаются»). Есть, конечно, и негативный опыт похищений, который трансформируется в опыт духовной трансформации, и наоборот. Все это вполне соответствует тому, что мы видим в истории религий.
Конечно, есть разные способы интерпретировать такие вещи. Первый путь — это сравнительный метод, о котором говорилось в моем вступительном слове: сверхприсутствие НЛО огромно в пространстве и времени, и ни один его опыт не следует воспринимать как единое целое. Следовательно, негативный опыт является такой же частью общей картины, как и позитивный. Это две стороны одной медали или плавающей сферы.
Другой распространенный интерпретационный ход, очевидный также при работе с негативными околосмертными переживаниями (например, видениями ада), состоит в том, чтобы читать все негативные реакции просто так: как реакции человеческого, а не нечеловеческого или сверхчеловеческого присутствия. Здесь говорится, что социальное эго не готово к трансцендентности или духовному растворению. И поэтому эго реагирует страхом и образами насилия. Я сам привел именно этот аргумент, поэтому мне он очень симпатичен. Но я также признаю, что это интерпретация, требующая фундаментального различия: между человеческой реакцией и сверхчеловеческим присутствием.
В рамках того же основного различия также часто указывается, что «намерение» инопланетного присутствия трудно понять и на самом деле может быть положительным на своем собственном уровне, даже если оно воспринимается как демоническое или негативное на человеческом уровне. Конечно, даже некоторые из самых страшных явлений, подобных описанным на ранчо Скинуокер, похоже, проводят моральные различия между людьми и животными: собак превращают в слизь; люди нет.
Что касается предполагаемых сексуальных или репродуктивных компонентов современных рассказов о похищениях, разве мы не практикуем животноводство или принудительное оплодотворение постоянно? Просто посмотрите на свою домашнюю собаку. Когда-то это был дикий волк. Кто это сделал? Мы сделали. Размножается ли этот вид «изнасилование»? И неужели мы настолько наивны, что думаем, что не будем когда-нибудь практиковать над собой еще один вид генетических манипуляций?
Или, если говорить о нынешних увечьях животных, разве мы не убиваем миллионы животных каждый день ради еды? Так в чем же именно заключается зло нескольких сотен или нескольких тысяч изуродованного скота? Я ем гамбургеры. Еще я живу с четвероногим пушистым существом, которого мы зовем Далилой. Могу ли я объяснить это глубокое моральное противоречие? Неа.
Что я здесь говорю? Я говорю, что считаю моральные ценности сверхприсутствия не нашими моральными ценностями, но в каком-то смысле они ими являются. Отсюда мое подозрение, что это нечто сверхчеловеческое, а не совсем нечеловеческое. Это предположение. Пожалуйста, услышьте это как таковое.
5. Речь идет об обмане (или искусстве)
Пятый момент, который я хочу отметить, заключается в том, что секретность и обман лежат в основе феномена НЛО. Когда изучающие религию долго и внимательно рассматривают признаки НЛО, одна из вещей, которую они упускают, — это глубоко обманчивое качество видений и переживаний. Что бы ни появлялось, это не то, что на самом деле стоит за явлениями. То, что мы наблюдаем, — это своего рода сверхразум, занимающийся маскировкой и введением в заблуждение.
Тогда будьте осторожны. Если использовать очень полезную метафору, мы словно попали в фильм. Мы не смотрим на проектор этих фильмов. Здесь мы не можем доверять своим чувствам. Мы не можем доверять своим убеждениям. Мы не можем доверять нашим причинам. Всем этим манипулируют. Мы можем доверять только нашему недоверию. Камуфляж есть. Есть дезинформация. И они являются внутренними для самого НЛО. Есть гораздо более позитивный способ сказать это. НЛО — это самое фантастическое искусство; настоящее кинопроизводство, с физическими спецэффектами и всем остальным. Мы попали внутрь произведения искусства, как однажды заметил Теренс МакКенна, без сомнения, с усмешкой и вращением.
6. Речь идет об онтологическом шоке
Шестой момент, который я хочу отметить, заключается в том, что НЛО – это, наконец, онтологический шок. Дэвид Груш использовал эту фразу прошлым летом, а также в рамках глобальных моральных мер, которые я предложил выше. Исторически эта фраза больше всего связана с гарвардским психиатром Джоном Э. Маком, который использовал ее в 1990-х годах для описания того, что пережили пережившие: массовое изменение того, что они считали реальным в свете своего опыта похищения, который в никоим образом не могло быть интегрировано в прежний материализм переживающих. Исторический факт: фраза «онтологический шок» была придумана в 1950-х годах протестантским либеральным богословом Паулем Тиллихом (который имел в виду нечто иное, но связанное с этим термином). Короче говоря, эта фраза снова имеет глубокую историю в изучении религии, даже когда она используется военными и разведчиками или опытными людьми.
У этого шестого пункта есть сильное следствие. Вот это. Любой подход к НЛО, который хочет нормализовать его, то есть свести к обществу (что и делают социальные и гуманитарные науки) или к природе (что и делают науки), неадекватен. Намечается нечто гораздо более радикальное. Я называю это невозможным.
Цель состоит в том, чтобы шокировать нас новой концепцией реальности. По словам Питера Скафиша, «знаки, исходящие от х» НЛО, по своей сути связаны с «онтологическим перераспределением». Под этой фразой Скафиш подразумевает нечто, связанное с тем, что я предлагаю выше, а именно, что перед нами стоит задача изменить сами наши представления о реальности и расширить концепции, посредством которых мы думаем и воображаем. Нас побуждают рассмотреть возможность того, что наши нынешние психики, общества и национальные государства, наши религии и моральные системы, даже наши науки и тела не знают и не могут знать, что есть на самом деле, и именно потому, что эти же самые системы распределили реальность. в общепринятые рамки общества, природы и Бога. Происходит что-то другое, что-то действительно «инопланетное».
И поэтому я снова возвращаюсь к своим апофатическим убеждениям. Это не значит, что мы не знаем, что такое НЛО с нашими нынешними категориями и порядком знаний. Дело в том, что мы не можем знать, что происходит с нашими нынешними категориями и порядком знания. Речь идет не о каком-либо нынешнем обществе. Речь идет не о том, что мы считаем природой в нашей физике, химии, астрономии или информатике. Речь идет не о какой-либо религии, прошлой или настоящей. Это странно за пределами наших норм или форм профессиональных знаний.
Существует ли государственная политика по этому поводу? Я не знаю. Возможно, что-то поэтапно. «Давайте сначала признаем реальность НЛО, а затем… . . ». Но эта стратегия предполагает, что мы знаем, что такое реальность, или что такая реальность соответствует нашей науке и технологиям. Таким образом, мы продолжаем ошибку в рамках ошибки.
7. Расстрел душ. . . Удачи с этим
Мне нравится рассказывать анекдоты, поскольку я думаю, что эти шутки кристаллизуют мои интеллектуальные аргументы, подобно тому, как айсберги кристаллизуют океан, в котором они плавают, и фактически находятся в другой замороженной или кристаллизованной форме. Люди тоже помнят шутки. Они не помнят аргументов. Иногда – ладно, часто – никто не смеется над моими шутками, без сомнения, потому, что термины шутки не соответствуют их пониманию мира и поэтому не могут вызвать внезапного разъединения, шока или того, что мы называем «юмором».
Я иногда шучу, например, что нынешняя озабоченность «угрозами» и национальной разведкой в корне ошибочна, что «они с тем же успехом могли бы пытаться расстреливать души». Затем я бросаю вызов: «Удачи в этом». Имеет ли такая шутка и вызов какой-либо смысл при нашем нынешнем уровне знаний? Нет, конечно нет. И это моя точка зрения.
Я думаю, что шутка смешная, но при этом я чувствую себя очень одиноким. Спасибо всем вам за эти выходные, за то, что заставили меня почувствовать себя немного менее одиноким.
Автор: Доктор Джеффри Крипал — заведующий кафедрой философии и религиозной мысли Дж. Ньютона Рэйзора в Университете Райса в Хьюстоне, штат Техас. Первоначально это эссе было представлено Крипалом на симпозиуме по исследованиям и политике UAP, организованном Фондом Сола, в Стэнфордском университете в субботу, 18 ноября 2023 г.
