|
Почему ученые уверены в существовании внеземной жизни
|
|
|
|
Обилие земных организмов, сохраняющих способность к размножению после пребывания в экстремальных условиях, подразумевает что жизнь может зародиться и в других уголках космоса. Однако целенаправленные поиски внеземных цивилизаций и следов их жизнедеятельности так ни к чему и не привели. Во внушительном объеме информации, нет никакой, даже самой малой, зацепки. Тем не менее ученые уверены: кто-то там есть, среди звезд. Но на чем основан такой энтузиазм? Начнем со статистики. На сегодняшний день учеными обнаружено 4768 экзопланет (это объекты вне Солнечной системы). Считается, что в одной только галактике Млечный путь их примерно 100 миллиардов, причем 2 миллиона — землеподобные. В 1960 году американский астрофизик Френк Дрейк вывел уравнение для определения числа внеземных цивилизаций, с которыми у человечества есть шанс вступить в контакт. В то время экзопланет (а их количество входит в формулу), понятное дело, было гораздо меньше.
|
|
|
Тем не менее, вышла цифра в несколько тысяч. Кто-то поверил, кто-то — нет, но у Дрейка была вполне конкретная задача. Он пытался обосновать научность зарождающейся программы по поиску внеземного разума SETI. Кстати, она работает до сих пор. Уравнение Дрейка, как правило, всегда вспоминают в паре с парадоксом, сформулированным его коллегой, — физиком Энрико Ферми: «С одной стороны, выдвигаются многочисленные аргументы за то, что во Вселенной должно существовать значительное количество технологически развитых цивилизаций. С другой стороны, отсутствуют какие-либо наблюдения, которые бы это подтверждали. Ситуация является парадоксальной и приводит к выводу, что или наше понимание природы, или наши наблюдения неполны и ошибочны». У этих рассуждений есть более популярное, краткое резюме, авторства того же язвительного итальянца: «Ну и где они в таком случае?». Современные ученые признают, что оба — и Дрейк, и Ферми — правы. И тоже не понимают почему мы никак не можем найти «братьев по разуму». Впрочем, смотря что под этим разумом понимать и как подходить к поиску.
|
|
|
|
Возвышенное и земное
|
|
|
|
По умолчанию мы полагаем, что внеземные формы жизни — это либо традиционные «зеленые человечки» гуманоидного типа, либо антропоморфные (обладающие человеческими качествами) животные. Можно винить фантастическую литературу в навязывании штампов, но тут еще играет роль психика — легче допускать наличие разума у того, кто на тебя похож (назовем это снобизмом венца творения). Причем, концепцию каких-нибудь разумных венерианских ящеров, хоть и привычную на уровне кино, в реальности мы принять не готовы, потому что имеем совсем другие поведенческие образцы. Например, многие виды земных животных обладают интеллектом. Но ни обезьян, ни дельфинов, ни слонов, ни представителей пернатых (которые, кстати сказать, умеют даже решать логические и математические задачи), мы за равных все равно не держим. Из свиней (биологи утверждают — умнейшее существо) делаем колбасу и отказываться от этого даже в перспективе не собираемся. Впрочем, скорее всего, встретиться ни с гуманоидами, ни с существами, вроде ушастого мутанта Джа-Джа Бингса из «Звездных войн» нам не грозит. Почему?
|
|
|
|
Элемент случайности
|
|
|
|
Конечно, вопрос возникновения жизни на Земле до сих пор туманен. И останки трилобитов с динозаврами ясности, на самом деле, не вносят никакой. Ведь белковые формы — уже конечный этап. А по поводу того, что «вначале было…», есть только предположения. Основные версии: споры (в какой угодно форме) прибывшие на подходящую планету на метеоритах; спонтанная химическая реакция, запустившая эволюцию; разумные пришлые существа, которые вывели все сущее в пробирках или как-то по-другому. Ученые постоянно пытаются подтвердить или опровергнуть какие-то гипотетические вещи. При этом попытки смоделировать процесс и получить в лаборатории, условно говоря, «искру жизни» эффекта не дают. Многие специалисты считают, что и не могут дать, поскольку когда-то на Земле сложились уникальные условия, заставившие работать в тандеме химические реакции и цепь случайностей. Если это правда, повторить такой эксперимент невозможно. Ни на другой планете, ни в другом мире — нигде. Это означает, что мы единственные и неповторимые. Гордиться тут или печалиться, непонятно.
|
|
|
|
Говорящие камни
|
|
|
|
Жизнь на основе углеродного обмена — единственная, что мы знаем. Но ученые предполагают существование, как минимум, десяти крайне странных, на взгляд обычного человека, вариантов, среди которых есть как биологические, так небиологические системы. Например, жизненные формы плазмы, синтетическая жизнь на основе не РНК и ДНК, а ксенонуклеиновой кислоты и синтетических нуклеотидов КНК и XNA, гравитационная жизнь слабого ядерного взаимодействия и так далее. В этом свете разумный океан Соляриса выглядит даже как-то по-детски. Кстати, проблема, описанная в романе, весьма актуальна — мы даже с «формами воды» вряд ли поймем друг друга. Что уже говорить об очень популярной гипотезе «говорящих камней» — кремниевых структур?
|
|
|
|
Может, и не зря знаменитый физик Стивен Хокинг не испытывал особого энтузиазма по поводу встречи миров. Действительно, для начала нам бы матчасть подучить. А то даже как-то неудобно. Исследователи, занимающиеся поисками внеземного разума, часто получают обвинения в «углеродном шовинизме». То есть они априори ожидают, что другие жизнеформы во Вселенной будут состоять из тех же биохимических строительных блоков, что и мы. А поскольку они соответствующим образом выстраивают свои исследования (например, упорно ищут воду в жидком виде), те никакого результата и не дают. Но жизнь может быть совершенно не похожей на земную — как биологической, так и небиологической.
|
|
|
|
Источник
|
