Тайны клеточной памяти

Тайны клеточной памяти

Вера Гофман, специально для «АН»

«Пересадка почки превращает водопроводчика в одарённого художника!» — так или примерно так озаглавлены статьи о 44-летнем Гэри Лейтоне, появившиеся сначала в лондонских, а затем и во многих других газетах.

Слесарь стал художником

У Гэри был наследственный поликистоз почек, убивший его отца в 33-летнем возрасте. Гэри сейчас 44, но, как рассказывает его жена Виолетта, лишь в прошлом году, когда надежд уже не осталось, ему сделали наконец операцию в лондонской больнице Святого Фомы. Гэри никогда прежде не рисовал и не думал, что у него есть какой-либо художественный талант или творческий потенциал. Но после спасительной трансплантации почки он внезапно испытал желание взяться за кисть. И теперь продает каждое своё полотно приблизительно за 1000 фунтов стерлингов, перечисляя часть денег больнице Святого Фомы. Журналистам The Sun он сказал: «До операции у меня не было никакого интереса к искусству. В школе я едва мог намалевать что-то карандашом. А тут после операции так случилось, что мы с женой отправились повидаться с друзьями и, когда от них уезжали, я заметил книгу о Сальвадоре Дали в их передней у входной двери. Я начал её просматривать, а друг сказал, что я могу взять её себе. Дома я прочитал эту книгу и подумал: «Надо пойти и купить кое-какие полотна и краски». Теперь я рисую и по стеклу, тушью и акриловыми красками, по дереву паяльной лампой и морилкой, я использую даже ветер и листья, чтобы создавать так называемое органическое искусство».

Так слесарь стал художником.

«Было бы здорово узнать, — говорит он, — что этот дар передал мне какой-то известный художник. При трансплантации люди наследуют индивидуальные черты, это — факт», — уверенно добавляет Гэри. Он, кстати, отправил письмо родственникам донора, пытаясь узнать правду. И с нетерпением ждёт ответа.

Вообще же мнение Гэри Лейтона разделяют и многие другие: один из каждых трёх реципиентов полагает, что после пересадки органа он обрёл черты характера своего донора. Значит, если донор был от природы одарён, он может передать свой талант сразу двум и более людям? Фантастика! Психологически трудно смириться с мыслью, что больной может получить донорский орган лишь ценой чьей-то жизни, но для тысяч людей это — единственная надежда. «Однако даже и после трансплантации человек может не знать, досталось ли ему что-то от донора, — рассуждает вслух Гэри Лейтон. — Один из способов обнаружить новые таланты — это попробовать что-то новое. Может, я — хороший актер или фигурист, но я не буду этого знать, пока не попробую!»

Скептики, понятно, посмеиваются. Мол, «идея о таланте к живописи, скрывающемся где-то в почке или любом другом органе, — всего лишь пустословие, — заявляет один из таких сомневающихся. — Вы наследуете индивидуальные черты и таланты от мамы и папы, а не от чьих-либо пересаженных гусиных потрохов. И потом, трансплантация действительно изменяет всю жизнь в любом случае, так что и не удивительно, если кто-то захотел заняться чем-то новым, той же живописью, к примеру. И все мы наверняка имеем скрытые таланты, иногда очень глубоко скрытые. Вот мужик и обнаружил, что умеет малевать кистью!»

Талант

«по наследству»

Согласитесь, что логика в этих высказываниях есть. Случай с Гэри Лейтоном практически недоказуем, пока мы не узнаем, что за человек был его донор. Однако имеется целый ряд примеров, когда взаимосвязь между донором и изменениями в реципиенте не вызывает сомнений. Например, случай в Нью-Йорке, о котором писали в марте 2006 года, удалось проверить. 63-летний Уильям Шеридан после пересадки сердца вдруг открыл у себя недюжинную тягу к рисованию, и мать донора, 24-летнего биржевого брокера Кейта Невилла, рассказала, что её сын был натурой артистической и рисование — его основное хобби! Так что вместе с сердцем Шеридан получил и страсть к живописи.

Известны шокирующие примеры воздействия органов донора на характер, поведение, пристрастия и даже взгляды реципиента. Вот лишь некоторые из них.

Жительница штата Массачусетс Дотти О’Коннор панически боялась высоты, но полностью избавилась от этой фобии после того, как ей трансплантировали сердце альпиниста. Теперь она и сама стала скалолазом.

25-летний мужчина обзавёлся сердцем донора-женщины, после чего стал обожать розовый цвет, духи и походы по магазинам.

После трансплантации сердца бизнесмен Билл Воль, которого раньше не интересовало ничего, кроме денег, стал совсем другим человеком — благотворителем, спортсменом и любителем музыки. Оказалось, ему пересадили сердце 36-летнего голливудского каскадёра Брэди Майклса: тот работал в «Юниверсал Студиос» и специализировался на воздушной акробатике. Душевный был человек, работал добровольцем с детьми-сиротами, с больными спидом. А когда погиб, родители выполнили волю сына — отдали его органы для донорских целей.

И всё же нельзя на 100% исключить совпадение. Единственным твёрдым доказательством была бы передача информации, которую реципиент иначе узнать не мог. И такие случаи есть.

У восьмилетней девочки, которой пересадили сердце зверски убитого 10-летнего ребёнка, появились ночные кошмары: ей постоянно снилось, что её убивают. Малышка подробно описала убийцу, которого видела во сне, и это помогло найти преступника.

В 1988 году трансплантацию сердца и лёгких перенесла балерина Клер Сильвия. Врачи не назвали ей имя донора, но Клер увидела парня во сне, и тот сам представился — Тим Эйл. Клер всё это проверила. Оказалось, её донора, разбившегося на мотоцикле, и в самом деле звали Тимоти Эйл!

У Бенджамина Д., 56-летнего университетского профессора, бьётся в груди сердце 34-летнего полицейского Карла Т., которого убили выстрелом в лицо при задержании торговца наркотиками. «Я видела на рисунке лицо преступника, — рассказывает жена убитого донора. — Длинные волосы, глубокие глаза, бородка — похож на Иисуса с некоторых картин». А спустя несколько недель после трансплантации у Бена начались сновидения. «Я, бывало, вижу вспышку света прямо перед своими глазами, и лицу становится ужасно горячо, оно фактически горит. Как раз перед этим я на мгновение вижу Иисуса. Я не раз видел такие сны, да и теперь ещё вижу: Иисус и — следом — вспышка. Это — единственное, что я могу сказать в отношении послеоперационных изменений. В остальном чувствую себя действительно хорошо — впервые в жизни».

Профессор-реципиент был не на шутку встревожен своими «галлюцинациями», а потому и скрывал информацию (об Иисусе) от своих врачей (хотя и сказал им о вспышках): ведь он не мог предполагать, что убийца похож на Христа!

Память клеток?

Но даже если считать факт «наследования» перемен доказанным, то как же это может происходить?

По счастью, есть серьёзные учёные, уже изучающие этот феномен. Они говорят о «клеточной памяти», о «системной памяти», о памяти энергоинформационного поля, о биофотонах как носителях информации и т. д. Один из учёных — Гэри Е. Сворц, доктор наук, профессор неврологии, психиатрии и хирургии при Аризонском университете — собрал более 70 случаев, доказывающих, что реципиент наследовал черты донора. Каким образом? «Через информацию, хранящуюся в органе», — говорит д-р Сворц. И эта теория относится к любому органу, состоящему из взаимосвязанных клеток. Уж очень интригующе выглядят те факты, какие на сегодня собрали Гэри Сворц и его сподвижники: коллега Уильям Л. Саймон, д-р Поль Пирсолл, автор нашумевшей книги «Код сердца», д-р Коуппленд, считающий, что всё дело в пересадке ДНК: ведь гены имеют отношение не только к одному органу, а и ко всему организму, в том числе и к функциям головного мозга. Факты свидетельствуют, что все органы и клетки обладают своей биохимической памятью и энергетикой. Пересаженные в новый организм, они обмениваются с ним информацией. За счёт обратной связи возникают новые системные свойства, а петли обратной связи существуют во всех атомарных, молекулярных и клеточных системах.

Доктор Поль Пирсолл — автор более 200 профессиональных статей и 18 книг, ставших международными бестселлерами, в своей работе «Пересадка органов и клеточная память» предположил, что иммунодепрессанты могут, очевидно, понижать порог невосприимчивости чужого у реципиентов, а потому их организм начинает регистрировать информацию, сохранившуюся в пересаженных органах. Появился даже новый термин — «энергетическая кардиология». Суть гипотезы в том, что через электромагнитный резонанс мозг способен обработать информацию, полученную от органов донора. Сейчас в Университете Аризоны, где за 25 лет проведено более 700 трансплантаций, проходит исследование на материале более чем 300 пациентов. «С каждым важным органом вы трансплантируете и ДНК», — напоминает доктор Джек Г. Коупленд. И если в будущем удастся документально подтвердить наличие клеточной памяти (генетической, энергетической или какой угодно ещё), это будет иметь огромное значение — теоретическое, клиническое и этическое.

Ну а что если всё-таки подтвердят? Позволят ли объявить во всеуслышание? И если да, что за этим последует? Что если человеку пересадят орган, взятый у бывшего преступника? Означает ли это, что реципиент приобретёт криминальные наклонности? А коли так, то имеет ли он право на снисхождение в суде? Вправе ли он подать в суд на хирурга-трансплантолога, вот так в одночасье изменившего не только жизнь пациента, но и самого пациента? И не потребует ли какой-нибудь богач, чтобы ему любой ценой «достали» и пересадили органы талантливого, умного человека?

Может, кому-то это покажется надуманной проблемой, но в том или ином варианте она непременно возникнет. И, может, уже скоро — у той француженки, которой пересадили лицо самоубийцы…

Аномальные новости 46,2009