БРАКИ СОВЕРШАЮТСЯ НА НЕБЕСАХ

Татьяна СЛАВЯНОВА

ДИТЯ ДВУХ ОТЦОВ

В старые времена, бывало, набегут, налетят на легких конях татары на земли русские. Бьются лесные мужики с супостатами, колют их вилами, берут в топоры, убивают многих. Но и сами гибнут в бою от кривых татарских сабель.

Уже и у защитников, и у нападающих силы на исходе. Обе стороны устали биться. Старики, женщины, дети — кто мог — убежали, спрятались в лесу. Татары туда не суются, трудно их легконогим коням в буреломе. Трудно и всадникам: из-за каждого дерева жди жалящей русской стрелы.

Тогда подпаливают татары рубленые деревянные избы, и в свете пожарищ, среди стонов тех, кого лишили крова, грабят, набивают телеги добром.

И берут полон. Молодых крепких мужиков — в работники, молодых красивых женщин — для утех высокопоставленных ратников и начальников, тех, что постарше, — для простых воинов и для трудных работ. Детей продадут в рабство в чужие страны или воспитают в своей вере, вырастят преданных воинов.

Так и Любаву поймали за русую косу татары на опушке леса. Не выдержала она, когда увидела, что ее молодой и любимый муж, с кем и прожили-то всего два месяца, упал от татарской сабли, уложив до этого в бою нескольких врагов. Подумала Любава, может, не убит, хотела перевязать его горячие раны. Ведь и деток у них еще не было. Но лишь глаза успела любимому закрыть…

Татары уезжали верхом, а связанный в цепь полон вели пешком. Слабых, изнемогающих убивали. Только малых детей иногда ненадолго, для короткого отдыха, брали на телеги. А ей и еще нескольким молодым красивым женщинам шагу не дали самостоятельно ступить: везли на телегах, охраняли от своих и чужих, укутывали от дождя и ветра.

Но не радовали Любаву такие привилегии. Знала она, что быть ей игрушкой в руках какого-нибудь богатого татарина.

Так и случилось. И татарин попался добрый, не обижал ее, заботился, любил, дарил дорогие подарки. Но Любава все глядела туда, где далеко за степями была ее родная лесная сторона. И где под могучим дубом лежит в сырой земле ее синеглазый Данила.

На второй год плена родился у пленной наложницы Любавы первенец. Не черноволосый татарчонок, а синеглазый белокурый Данилушка. Вспылил татарин Хасар. Знал он, что охрана свое дело знает, что по времени и по всему его это сын, но не мог понять, как так случилось. Или настоящая любовь дает плод, а подневольная не дает? Или мертвые могут воскреснуть в детях? И сказал татарин Любаве, что ведьма она, что в окно она ребенка приглядела, призвала дух мертвого мужа. Потому с младенцем, прижитым от покойника, будет отослана на дальнее стойбище.

Там, в трудах и в чужих обычаях прожила свой недолгий век Любава. А сын ее, как и завещала матушка, вырос и убежал из чужого племени к своему народу.

Справедливости ради надо сказать, что и жители лесных чащ в те лихие времена устраивали налеты на степные стойбища. И цели их набегов были такими же. И русоволосые богатыри уводили в полон, брали в жены и в наложницы черноглазых татарочек. И бывало так, что у какой-нибудь Фатьмы от белокурого мужа рождался смуглый татарчонок, в котором ни единой черточки не было от сероглазого отца.

Какое волшебство хранило, не смешивало племена, в то время как люди были перемешаны, словно песчинки во время океанского шторма? Какое чародейство, и на чужбине хранящее род человеческий, знали наши предки? Какую мистику? Какую тайну?

ДЖУЧИ — НЕ СЫН ЧИНГИСХАНА?

Известна странная история с сыновьями Чингисхана. Вообще в Орде процветало и поощрялось многоженство. Много жен было и у правителя Орды. Естественно, у него было и много детей. Все они считались законными, но не имели никаких наследственных прав на «трон» отца. Приоритет был за четырьмя сыновьями от любимой жены Чингисхана — Бортэ.

Но самый старший, первенец Джучи, родился после того, как Бортэ… побывала в плену у воинственного племени меркитов.

Нравы в то время были таковы, что избежать насилия со стороны победителей женщинам было просто невозможно. У мужчин это вообще не считалось преступлением — это была «естественная» награда воинам за ратный труд.

Но по Ясе (Яса — свод законов) Чингисхана, за неверность жены полагалась смертная казнь… Конечно, тут измена вынужденная, но в Орде ломали хребты и за более легкие прегрешения. Джучи был явно «меркитским выродком», о чем ему неоднократно напоминали младшие братья-соперники.

Но Чингисхан признал его своим родным сыном, хотя в то время, когда Джучи был зачат, его мать была у меркитов. Почему Чингисхан так поступил? Может быть, он знал какую-то тайну?





ЧУЖОЙ СВОЙ РЕБЕНОК

А вот другая история, современная. Гостила шестнадцатилетняя Аня летом на даче у школьной подружки. Однажды девочки поссорились, и Аня последней электричкой, от обиды никому ничего не сказав, уехала домой. Родители подружки спохватились, да было уже поздно.

И случилось несчастье. Не смогла она убежать от какого-то подонка…

Его так и не нашли, хотя внешность была приметная: рыжая шевелюра. У девочки была сильная психологическая травма, но время, забота родителей, внимание друзей сделали свое доброе дело: постепенно дурные воспоминания стали затушевываться.

В институте Аня познакомилась с парнем, который через некоторое время сделал ей предложение. Аня решила, что в семье недомолвок быть не должно, и все рассказала Игорю. Тот сказал, что встретил бы подонка — убил бы. И добавил: «То, что случилось, — не твоя вина, а твоя беда; но это уже прошлое, а прошлое не должно разрушать настоящее и будущее, наши отношения».

Аня иногда завидовала сама себе, так гармоничны и красивы были их отношения с Игорем. Она знала, что ее муж будет прекрасным отцом: пока она ждала ребенка, он окружил ее еще большей нежностью и заботой.

И вот прошлое, «как кулаком», постучалась в жизнь молодой семьи. У Ани родился мальчик с ярко-рыжими волосами. Так как и молодые родители, и их предки были темноволосыми, это заставило Игоря заподозрить жену в неверности. Он решил, что в юности она добровольно встречалась с рыжеволосым парнем, а ему и, возможно, родителям, рассказала душещипательную историю, чтобы оправдать себя. После замужества, очевидно, Аня не прекратила эти тайные встречи, — думал Игорь. Он решил, что сын Ани — не его ребенок.

Аня страшно переживала разрыв с мужем, она смотрела на своего малыша и с ужасом, и с любовью одновременно. Она понимала, что стала жертвой чего-то такого, чему нет объяснения. Она пыталась доказать мужу, что любит и верна ему, но он не верил.

Но все-таки, на всякий случай, Игорь обратился в один из научно-исследовательских медицинских центров. После исследований и тестов он с ужасом узнал, что ребенок его, но… Если коротко, то из его собственного генетического материала, оказывается, естественным образом зачат и создан новый человек, но по чужому «чертежу», по «схеме», по «типу» насильника.





НЕВЕДОМАЯ ТЕЛЕГОНИЯ

Но тогда кто он, тот рыжеволосый подонок: сам дьявол, инопланетянин, мутант?

За ответами Игорь обратился к нам в редакцию и к священнику. Вместе мы выяснили вот что. Некоторые староверческие, старообрядческие религиозные ответвления до сих пор исповедуют идею, что в женщине навсегда отпечатывается образ крови и образ духа ее первого мужчины. Вот почему религии всего мира запрещают добрачные связи. Считается, что девственница, становясь женщиной, потом всю жизнь зачинает, вынашивает и рожает детей первого мужа, образ духа и крови которого запечатлевается в ней навсегда, даже если она овдовеет и вторично (или много раз) выйдет замуж.

Если бы у фильма «Цирк» было продолжение, причем основанное на реальной действительности… Помните, у Мэри, которая «верит в чудеса» и «едет в небеса», был черный ребенок? Если ее темнокожий сын — плод любви от ее первого мужчины, то ее новый возлюбленный, «наш человек», был совсем не гарантирован от собственного, но совершенно негритянского потомства.

Пресловутый суд Линча — пережиток прошлого. Но даже такие некрасивые страницы человеческой истории имеют свою подоплеку. Во многих культурах и религиях, у многих народов межрасовые браки преследовались, запрещались, во всяком случае не поощрялись. Но, конечно, избежать этого невозможно.

Есть данные, что метисы, так называемые полукровки, обычно умны и энергичны. Таким образом, новая, свежая кровь вроде бы улучшает человеческую «породу». Но чистая кровь почему-то особенно ценится.

Думается, истоки этого — в нашей истории. Когда-то род, родословная имели решающее значение в жизни человека. Зачем-то Природа (или наши космические прародители) предусмотрели разделение землян на расы и нации.

Соблюсти чистоту расы, чистоту рода в условиях непрекращающихся войн было просто невозможно, и в человека было заложено мистическое свойство, сохраняющее народы от беспрерывного перемешивания. Плен, рабство, насилие — совсем недавняя «проза» нашей цивилизации. Но вопреки естественному ходу вещей часто в плену рождались не дети повелителей, а сыновья своего народа.

Значение первого акта по зарождению новой жизни оценили древние люди, древние цивилизации. Потом оно нашло свое отражение в религиях.

Кстати, это мистическое свойство проявляется и на некоторых животных. Оно известно тем, кто разводит породистых голубей, лошадей и т. д.

Когда в африканской саванне стадо зебр уводило за собой какую-нибудь юную домашнюю кобылку, даже если потом удавалось вернуть ее в родне стойло и выяснить, что оплодотворения не произошло, точку на этом ставить было рано. Всю оставшуюся жизнь, с какими бы жеребцами ее ни скрещивали, кобыла приносила только полосатых жеребят, которые одомашниванию не поддавались.

Это свойство называется телегония. Ученые обратили на это внимание только в XVIII веке. Увы, до сих пор это явление до конца не исследовано.

Итак, телегония — вещь совершенно невероятная и в то же время совершенно реальная, даже рядовая. Приставка «теле» здесь обозначает то же, что и в словах телепатия, телекинез, телепортация и т. д. Это перенос, передача, доставка генов… на расстоянии! Причем по поступившему неизвестно откуда и как «чертежу» новое живое существо закладывается и строится из «подручного» (имеющегося в наличии и часто совершенно не совпадающего с «чертежом») материала.





ПРАВО ПЕРВОЙ НОЧИ

Ужасное, попирающее человеческое достоинство право первой ночи было чрезвычайно широко распространено в странах феодальной Европы. Перечтя «Женитьбу Фигаро», можно освежить в памяти подробности этого явления.

Но оставим Европу и перенесемся в Россию времен крепостного права. Необходимости официально закреплять право первой ночи в те времена не было, так как барин, продававший людей как скот, и так имел право делать с ними все, что ему заблагорассудится.

Конечно, и тогда были просвещенные, либеральные дворяне, которые иначе относились к своим крепостным.

Но сама природа крепостного права закрепляла за душевладельцем практически неограниченные права. Отсюда — и соответствующая мораль. При юридическом отсутствии многоженства баре имели гаремы, хотя эта «система» так не называлась. При том что эта «система» проявляла самые низкие человеческие качества, она объективно (благодаря телегонии) способствовала улучшению человеческой «породы».

В старые времена, как уже было отмечено, род, родословная имели огромное значение в жизни человека. Но многочисленные беспорядочные связи хозяев с подневольными женщинами приносили свои плоды — незаконнорожденных детей. Они несли это клеймо всю жизнь. Им было трудно не только морально. Бастарды (так их называли на западе России) или байстрюки были рождены крепостными крестьянками и сенными девушками, но их отцами были свободные и богатые дворяне.

Их воспитывали, бывало, в светских обычаях, одевали как благородных людей, баловали. Но им навсегда была заказана чиновничья или военная карьера, выход в большой свет. Они не могли претендовать ни на что из того, что по праву имели их законнорожденные братья и сестры. Байстрюков отличали от крепостных только в отцовском имении. В ином месте это были подневольные души.

Жениться они могли только на простолюдинках. И они несли в простой народ голубую кровь. Позже незаконнорожденных перестали считать людьми второго сорта.

Но до рождения и воспитания байстрюков доходило не всегда. Призовет, бывало, барин к себе в спальню или в баню юную Дуньку или Лушку, натешится и выгонит прочь. Иногда «роман» длился неделю или месяц. Совершенно необязательно он заканчивался беременностью очередной услады. Обычно это заканчивалось тем, что наигравшийся барин выдавал Дуньку или Лушку за самого плюгавого мужика.

Но поди ж ты, у этой странной пары рождались крепкие розовощекие дети с правильными и благородными чертами лица, не в отца смышленые и развитые. Здесь вступал в силу закон телегонии, и жена рожала мужу не его, а барских детей, хотя больше близких отношений с барином не имела. Бывало, барин годами не живет в этом своем имении, бывало, давно продал Дуньку или Лушку соседу, бывало, что уж и похоронили барина, а образ его духа и крови издалека, даже из небытия отпечатывается в детях той женщины, у которой он был первым мужчиной.

Как это происходит, еще выясняется. Во всяком случае, существует некая виртуальная структура, отчасти сродни полевой или некоему неведомому излучению, которая как отпечаток хранит образ духа и крови первого потенциального отца. Она незыблема и неразрушима. Она не ослабевает, не исчезает не только на расстоянии или с годами, но даже со смертью того, чем образ духа и крови запечатлелся в женщине.

То, что нам еще предстоит постичь, давно записано в священных книгах. Мы пытаемся жить проще, не обременять себя исполнением непонятных правил. Но если нарушать Законы жизни, сохранится ли сама жизнь? Телегония — еще одно напоминание о том, что невидимый мир — это наш мир, а мы — его частица.

Невероятный мир #2(113),2002