Загадка гибели кроликов в Есаульском еще не разгадана

В декабре 2016 года в поселке Есаульском на одном из подворий какое­то животное разломало клетки и задушило около 20 кроликов. Тогда главным подозреваемым в гибели домашних животных стала рысь.

С чего началось

– Кроликов с мужем вскрыли, крови в них нет. Дыры на шее от укусов, сломан хребет в двух местах и ребра, – рассказала позже хозяйка животных Екатерина Новикова.

Уже после новогодних праздников в «Сосновскую ниву» обратилась девушка из поселка Есаульского с вопросом: «Что с рысью? Никто ее не видел больше?». Но сообщений о проделках животного с тех пор не поступало.

Рысь ушла в Еткульский район?

Этот случай в Сосновском районе не могли не сопоставить с тем, что в январе поймали рысь в Еткульском районе.

Рысь пробралась в частное подворье и растерзала сторожевую собаку. Хозяин дома поставил проволочные силки с приманкой, и рысь угодила в петлю задней лапой. Впоследствии лапа оказалась настолько повреждена, что встал вопрос об её ампутации.

Спасать рысь приехал зоозащитник Карен Даллакян. Кошку перевезли в приют «Спаси меня». До 22 января ее выдерживают на карантине по бешенству. После этого решится вопрос о необходимости ампутации поврежденной лапы.

– Пока мы ее хорошо кормим, даем препараты, чтоб не развивалась гангрена. Это антибиотики и общеукрепляющие витамины, – говорит Карен Даллакян.

Рыси дали имя – теперь её зовут Марыся. Как рассказал Карен Даллакян, животное во время лакания молока издает звук, очень напоминающий «ма». Так появился вариант имени, который в процессе голосования набрал большинство сторонников.

Если в посёлке Есаульском кроликов погубила рысь, могла она потом уйти в Еткульский район? Кого спросить об этом, как не охотников со стажем.

Она не убивает в запас

– Уйти из Есаульского в Еткульский район рысь вполне могла, – отвечает охотник, сотрудник охотхозяйства. Зовут его Владимир Иванович, фамилию он просил не называть.

– Местность и условия позволяют этим животным жить и в Сосновском районе, – продолжает Владимир Иванович. – Раньше здесь чаще встречали рысь. Но отношение к животным такое, что как только её увидят – начинают отлавливать, стрелять. Хотя на добычу данного вида охотничьего животного нужна лицензия. В общем, люди не позволяют им здесь водиться.

Рысь могла запросто прийти сюда из Башкирии, Перми, с Северного Урала. Либо, как уже неоднократно бывали случаи, человек держал её и потом по каким-то причинам выпустил.

Для пропитания рысь старается использовать свежую пищу. Она не убивает в запас. Поймала зайца, поела и ляжет поспать, как и домашняя кошка. Волк, допустим, бьет все. Волк и представители семейства собачьих – у них такие повадки. Если дичь бегает, шевелится рядом, он её должен убить. То, что произошло в Есаульском, не похоже на поведение рыси.

Две ночи дежурил

– У меня ведь в собственной практике был такой случай, – вспомнил Владимир Иванович. – У нас было две клетки с кроликами. Сын тогда учился в первом классе. Приезжаю домой, он стоит в дверях, шапку опустил.

– Что случилось, сынок? – говорю.

– Батя, беда! Кто-то кроликов убил.

Я пошел смотреть. Клетки, маточники разорваны. У меня было две клетки, в одной крольчиха, а в другой – три кролика. Все задушены. Одна клетка была железная. Проволоку порвали, залезли и задушили. Нашел зверьков за парником, сложенных в кучку. По следу – след был такой крупный, округлый.

Все это произошло ночью, под утро, после четырех часов, когда самый сон. Потому что иначе я бы услышал. Если уж слышу, как соседка за стенкой ходит.

Кто это был? Надо искать. Я сидел, караулил две ночи. И потом смотрю, у меня по огороду бежит кобель – лайка сибирская, здоровая. Лайка – охотничья собака, в родоночальниках этого вида были волки. И вот эта собака бежит по дорожке, метрах в 20 от нее схрон, где лежат мои кролики. И он поворачивает смело туда. Подошел, посмотрел, поел, лег. У меня первое желание было его застрелить. Но поскольку дело было в населенном пункте, не стал этого делать.

Собаку я узнал, пошел к хозяину. Тот поначалу: «Да нет, он никого не трогает!». Я говорю: «Давайте поймаем!».

Поймали, смотрим – лапы-то подранные и мягкие ткани челюстей повреждены. Не прошли даром прутья клетки и разорванные маточники. Я им претензию предъявил. Эту собаку привязали. Потом через какое-то время один товарищ, у которого она индюков порвала, её отравил.

Чей след?

Не стало собаки – и не стало никакой чупакабры. А то мне племянник предлагал организовать выезд, чтобы охотники платно сидели и мою «чупакабру» ловили.

– Хозяйничала ли в Есаульском рысь? – продолжает рассуждать охотник. – Порвала клетки… Вот под клеткой рысь может сидеть три дня – ждать, пока кролик выбежит, чтобы броситься на него и настигнуть. Но чтобы порвать ящик… Ей надо, чтобы жертва бежала, ей нужна погоня.

Мы показали охотнику фото следа животного, сделанное хозяйкой погубленных кроликов Екатериной Новиковой. Вердикт Владимира Ивановича был такой: представленный след больше похож на след крупной собаки. Он вытянут, и заметны отметки от когтей. Отпечатки когтей рыси остаются только при беге.

– Мне кажется, надо искать собаку, – посоветовал охотник.

Добавим, что нахождение рыси вблизи Есаульского при этом не исключается. В Еткульском районе ведь тоже не знали сначала, кто погубил гусей и обглодал собаку. Узнали только, когда поймали.

Источник